Реза Аслан - Нет бога, кроме Бога. Истоки, эволюция и будущее ислама

Но пожалуй, самое важное различие между суфизмом и традиционным религиозным мистицизмом состоит в том, что последний имеет тенденцию оставаться тесно связанным со своей «родительской» религией, в то время как суфизм, хотя и зародился в исламе, рассматривает его как оболочку, которую нужно отбросить, чтобы испытать непосредственное познание Бога. Иными словами, официальный ислам служит прелюдией к суфизму, а не его лейтмотивом. Ислам, как и все религии, может только претендовать на то, чтобы указать человечеству на Бога, тогда как цель суфизма – подтолкнуть человечество к Богу.

Это не означает, что суфизм отвергает ислам и его религиозные и юридические требования. Несмотря на порой жестокие обвинения со стороны шиитов и суннитов в обратном, суфии – мусульмане. Они молятся как мусульмане. Они совершают богослужения как мусульмане. Они используют мусульманские символы и метафоры и следуют мусульманским вероучениям и ритуалам. Вот слова Мухаммада аш-Шазили, уважаемого суфийского шейха ордена Рифайа в Иерусалиме: «Если вы хотите пройти… путем Пророка, вы должны быть настоящим мусульманином… тем, кто отдает своему Богу все, чтобы быть Его рабом».

Вышесказанное означает, что суфии рассматривают ортодоксию, все традиционные учения, право, теологию и пять столпов как не соответствующие достижению истинного познания Бога. Даже Коран, который суфии уважают как прямую речь Бога, не способен пролить свет на его сущность. Как утверждал один суфийский учитель, зачем тратить время на чтение любовного письма (под которым он подразумевает Коран) в присутствии Возлюбленного, который его написал?

Равно как все путешествия должны иметь начало, так и суфийский путь только начинается с «внешней оболочки» – ислама. По мере того как суфий переходит от одного этапа к другому на пути к «самоуничтожению» и достижению единства с Божественным, эта оболочка должна быть постепенно сброшена, поскольку, как сказал Меджнун, «только то, что скрыто под оболочкой, берется в расчет». Суфии считают, что разум и богословие, вероучение и ритуал, закон и его заповеди – все это должно быть заменено в душе просвещенного человека высшей добродетелью – любовью.

Неудивительно, что большинство мусульман исконно относились к суфизму с подозрением. Суфийское утверждение о том, что человеческий разум не может познать Божественное, что такое знание может быть получено только из интуитивного восприятия конечной реальности, естественно, привело в ярость представителей религиозной власти. Не способствовало примирению и то, что суфии отвергли шариат как непригодный инструмент для их поиска тайного знания внутреннего мира. Как уже отмечалось, исламский закон сосредоточивается на внешней ( захир ) природе веры: то, что можно выразить количественно, может быть регулируемо. Внутреннюю же природу ( батин ) невозможно контролировать, и, следовательно, она представляет серьезную угрозу для религиозных властей. Хуже того, отделившись от мусульманской общины, суфии, похоже, создали свою умму, в которой пиры заменили улемов в качестве единственной религиозной власти.

Отвергая строгие правила шариата и их традиционные толкования, суфизм охотно поглощал всевозможные местные верования и обычаи и стал чрезвычайно популярен во всех уголках мусульманской империи. В Индии суфизм распространился подобно пламени, поскольку он бойко сочетал в себе антикастовые мусульманские ценности с традиционными индийскими обычаями, такими как контролируемое дыхание, сидячие позы и медитация. В Центральной Азии группа персидских суфиев разработала совершенно новый канон священного писания, характеризующийся богатым инструментарием поэзии, песен и суфийской литературы, которая в отличие от Корана была написана на народном языке и с легкостью распространилась по всей империи.

Это краткое описание истоков суфизма может пролить свет на то, как движение возникло и распространилось, но оно никоим образом не объясняет, что такое суфизм. И не смогло бы. Все потому, что суфизм – это религиозное движение, которое можно только описать, но невозможно определить.

Рассмотрим следующую притчу, первоначально составленную величайшим из всех суфийских поэтов Джалаладдином Руми (ум. 1273) и рассказанную Идрисом Шахом, Великим Шейхом Сарданы.

Перс, турок, араб и грек во время своего путешествия в далекие земли стали спорить о том, как потратить одну монету, которая была в их общем распоряжении. Все четверо жаждали еды, но перс хотел оплатить монетой ангур , турок – изюм , араб – инаб , а грек – стафиль . Спор ожесточился, поскольку каждый настаивал на своем.