Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Несмотря на обнадеживания императора, Киселев отправлялся в Париж в невеселом настроении, отчетливо понимая, что пик его карьеры безвозвратно пройден. В одном из писем к брату, служившему тогда посланником при римском и тосканском дворах, он писал перед отъездом в Париж: «Без грусти не могу думать об этом крупном повороте в моей жизни. Достанет ли меня? Буду ли я настолько счастлив, чтобы выполнить мое назначение? Или я должен пасть и кончить мою 50-летнюю карьеру – par un fiasco?». «…Мое положение – в тумане, который я не могу рассеять, – писал он Николаю Дмитриевичу в другом письме. – Затем, меня страшит эта деятельная жизнь, которая не по моим летам» [230] Цит. по: Заблоцкий-Десятовский А.П. Указ соч. Т. 3. С. 7, 9. .

Видимо, он смутно догадывался о тех трудностях, которые возникнут у него при исполнении возложенной на него миссии. Причем, надо сказать, немалую часть этих трудностей он будет создавать себе сам. Обласканный двумя предыдущими государями – Александром I и Николаем I, – привыкший за восемнадцать лет пребывания в кресле министра напрямую решать вопросы с императором, граф Павел Дмитриевич с трудом будет мириться с необходимостью подчинять свою посольскую деятельность инструкциям министра иностранных дел князя А.М. Горчакова. Может быть, он рассматривал последнего как лишнего посредника между собой и государем. Кто знает?.. Так или иначе, но отношения между Киселевым и Горчаковым с самого начала приобрели несколько натянутый характер.

По всей видимости, Киселев слишком прямолинейно трактовал свой официальный статус личного представителя российского императора при Наполеоне III, и полагал, что он-то и есть единственный посредник между двумя монархами. Между тем в Париже в это время находился еще один представитель России – барон Ф.И. Бруннов. Он оставался там после окончания работы Парижского конгресса и отъезда графа А.Ф. Орлова, ожидая назначения нового посла. И хотя миссия Бруннова носила временный характер – он представлял Россию на Парижской конференции по разграничению в Дунайских княжествах, – Киселев не скрывал своего недовольства таким двойным представительством.

1 июля 1856 г. князь Горчаков отправил в Париж шифрованную телеграмму, уведомив барона Бруннова о назначении Киселева. Одновременно министр иностранных дел поручил выяснить, как отнесется к этому назначению император французов [231] Архив внешней политики Российской империи (далее – АВПРИ). Ф. 133 (Канцелярия). Оп. 469. 1856 г. Д. 153. Л. 86. .

В своей первой депеше из Петербурга (10 июля 1856 г.) прибывший туда французский поверенный в делах Шарль Боден назвал графа Киселева наиболее вероятным кандидатом на пост русского посла в Париже. При этом он счел нужным отметить, что Киселев, будучи главой временной администрации Дунайских княжеств (Молдавии и Валахии) оставил там о себе самую добрую память. Введенная им в княжествах система управления, подчеркнул Боден, «обеспечила этой несчастной стране период спокойствия и относительного процветания, которых прежде она никогда не знала» [232] ААЕ. Correspondance politique. Russie. 1856. Vol. 212. Fol. 31 recto verso. Боден – Валевскому, 10 июля 1856 г. .

15 июля при личной встрече Горчаков уведомил Бодена о назначении Киселева, но попросил держать эту новость в секрете до публикации высочайшего указа. Министр отметил выдающиеся способности Киселева как крупного государственного и военного деятеля. Он особо подчеркнул его близость к императору Александру, который просил нового посла повременить с отъездом в Париж, чтобы принять участие в предстоящей в Москве коронации [233] Ibid. Fol. 42–44. Депеша Бодена от 15 июля 1856 г. На коронационных торжествах Александр II лично представит Киселева прибывшему из Парижа в качестве чрезвычайного и полномочного посла графу Огюсту де Мории. – П.Ч. .

А 16 июля из парижского посольства пришла шифрованная телеграмма от Бруннова. В ней говорилось: «Император [Наполеон] благосклонно встретил это назначение и выразил надежду, что брат бывшего посланника [Н.Д. Киселева] продолжит ту новую политику, основы которой так удачно заложил граф Орлов и которая продолжается до сих пор» [234] АВПРИ. Ф. 133. Оп. 469. 1856 г. Д. 149. Л. 266. . На следующий день в парижской правительственной газете «Монитёр» появилась информация о назначении графа Киселева чрезвычайным и полномочным послом во Франции.

2 октября 1856 г. Павел Дмитриевич отправился к новому месту службы. А несколькими днями ранее, опережая приезд посла, в Париж был направлен курьер с личным письмом императора Александра к Наполеону III. «Сир, брат мой, – писал Александр, – я не хочу направлять посла Вашему Императорскому Величеству, не удостоверившись, что это именно тот человек, который сможет полностью завоевать Ваше расположение. Граф Киселев будет надежным и верным выразителем моих чувств и мыслей, рассказывая Вам о том, как я верю в преданность Вашей дружбы и как я надеюсь на то, что отношения между нашими империями будут укрепляться и дальше » [235] Письмо от 29 сентября 1856 г. // «Европа пережила неспокойные времена». Переписка императоров Александра II и Наполеона III. 1856–1867 гг. Публикация и перевод документов Л.А. Пуховой // Исторический архив. 2007. № 6. С. 156. .