Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Однако не все было так сумрачно в деле налаживания торговых связей между Россией и Францией. Французские негоцианты – единственные из всех иностранцев – получили право записываться в южных и портовых городах России во 2-ю и 3-ю гильдии без обязательного в таких случаях перехода в русское подданство [216] Еще в 1825 г. иностранцы получили право записываться в купцы 2-й и 3-й гильдий на территории Новороссии и Бессарабии «для способствования их заселению», при условии перехода в русское подданство. В 1857 г. подобные льготы были подтверждены. В целях скорейшего восстановления городов, пострадавших во время Крымской войны, а именно – Севастополя, Керчи, Евпатории и Балаклавы – властям этих городов было предоставлено право допускать иностранцев к вступлению во 2-ю и 3-ю гильдии без принятия ими русского подданства, но лишь на временной основе – сроком до одного года. В результате неверной трактовки правительственных распоряжений были зарегистрированы многочисленные нарушения установленных для иностранцев правил. Правительство вынуждено было дать соответствующее разъяснение, а заодно объявить все «неправильно предоставленные льготы» недействительными с 1 января 1859 г. . Хотя такое разрешение предоставлялось лишь на определенный срок, оно давало французам существенные финансовые и правовые преимущества перед остальными иностранными торговцами.

Подобное исключение для французских негоциантов было сделано по особому представлению посла во Франции графа П.Д. Киселева. В депеше на имя князя Горчакова посол сообщал, что «французский министр иностранных дел, вследствие просьбы французских купцов, торгующих в наших южных городах, убедительно ходатайствовал о продолжении им данного разрешения состоять во 2-й и 3-й гильдиях без принятия российского подданства» [217] АВПРИ. Ф. 137. Оп. 475. Отчет МИД за 1858 г. Д. 42. Л. 231 об. .

«При этом, – писал Горчаков по этому поводу императору Александру II, – генерал-адъютант граф Киселев объяснил, что желательно было бы удовлетворить такому домогательству, в видах упрочения дружественных отношений наших к Франции и для доставления графу Валевскому (главе МИД Франции. – П.Ч.) 9 как он сам откровенно сознался, возможности защищать с успехом выгоды российской торговли и мореплавания пред прочими членами тюильрийского кабинета» [218] Там же. Л. 232. . Из последнего разъяснения Горчакова следовало, что не все министры Наполеона III поддерживали как политическое сближение с Россией, так и развитие франко-русских торговых связей.

«По доведении о содержании сей депеши до Высочайшего сведения, – продолжал князь Горчаков, – я, по повелению Вашего Императорского Величества, вошел по предмету оной в соглашение с министром финансов, который, приняв во внимание политические соображения, сообщенные ему мною, признал возможным испросить Всемилостивейшее соизволение на представление французским подданным права торговли в Новороссийском крае по свидетельствам 2-й и 3-й гильдии в течение 1859 года» [219] Там же. Л. 232 об. . Запрошенное «соизволение» было получено. Из сказанного можно сделать однозначный вывод: указанная льгота для французских торговцев в Новороссии была предоставлена главным образом из политических соображений. Но подобные ограниченные меры, конечно же, не могли серьезно стимулировать развитие торговых связей между Россией и Францией.

Тем не менее, с подписанием торгового трактата двусторонняя торговля получила ощутимый импульс. Если за период с 1838 по 1852 г. среднегодовая стоимость французского экспорта в Россию оценивалась в 20 млн. фр., то за двадцать лет, последовавших за окончанием Крымской войны, она возросла до 45 млн. фр., т. е. более чем удвоилась. Что касается русского вывоза во Францию, то за период между 1856 и 1872 г. он вырос в шесть раз в сравнении с показателями начала 1820-х гг. (с 30 млн. до 180 млн. фр.) [220] Kraatz A. Le commerce franco-russe. Concurrence et contrefasons. De Colbert a 1900. P., 2006. P. 267. .

При этом общий товарооборот между Россией и Францией и после 1857 г. значительно (в два-три раза) уступал соответствующим показателям русско-британской, русско-германской и даже русско-американской торговли.

На фоне достаточно скромных объемов русско-французской торговли, начиная с 1860-х гг., все более явственно обозначается тенденция к постепенно растущему вывозу французского капитала в Россию. Это было связано с особенностями экономического развития Франции в годы Второй империи, когда, наряду с промышленным подъемом, еще более энергично происходило накопление ссудного капитала, который всё более смело выходил за национальные границы в виде инвестиций и внешних займов. С приходом Луи-Наполеона к власти, в 1850 г. был основан банк «Креди мобилье», осуществлявший как краткосрочное, так и долгосрочное кредитование. В 1852 г. в результате слияния нескольких банков был создан Французский поземельный банк, ставший центром ипотечного кредита. В 1855 г. около 70 мелких и средних банков с преобладающим капиталом государства и муниципалитетов объединились в крупнейший банк – «Национальная учетная контора», который кредитовал в основном внутреннюю и внешнюю торговлю. Его акции были проданы в частные руки. В 1865 г. был создан знаменитый в дальнейшем банк «Лионский кредит» («Креди Лионнэ»), занявшийся размещением во Франции иностранных займов. По вывозу капитала в виде займов Франция уже к началу 1870-х гг. уверенно займет второе место в мире после Великобритании. В заключение остается сказать, что французский капитал сыграет поистине выдающуюся роль в первичной индустриализации России, начавшейся в царствование Александра II, после отмены крепостного права.