Светлана Мрочковская-Балашова - Она друг Пушкина была. Часть 1

«К несчастью, я продолжала его (Сергея Салтыкова) слушать; он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравняться ни при большом дворе, ни тем более при нашем. У него не было недостатка ни в уме, ни в том складе познаний, манер и приёмов, какой дают большой свет и особенно двор. Ему было 26 лет, вообще и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся…» [4] Записки императрицы Екатерины Второй. Репринт с издания 1907 г. М., Орбита, 1989. С. 328—329. , «…семья Салтыковых была одна из самых древних и знатных в империи (подчёр. мною. — С. Б.). Она даже была в свойстве с императорским домом через мать императрицы Анны, которая была Салтыковой, но от другой ветви, чем эти…». [5] Записки императрицы Екатерины Второй. С. 308—309.

Для оправдания того поступка молодой и ещё столь неопытной великой княгини зрелая и циничная императрица прибегла к защите, какой мог бы позавидовать самый виртуозный адвокат. Пущены были в ход все средства: и мужская беспомощность великого князя Петра — что само по себе было дерзким и постыдным ходом; и страстное, прямо-таки неудержимое желание императрицы Елизаветы иметь наследника — оно было столь велико, что она сама толкнула Салтыкова в постель к великой княгине; и наконец — что совсем немаловажно! — древность рода Салтыковых и их родство с царским домом. Императрица умышленно ссылается на это — она знала недоброжелательность русских к иноземцам на престоле. В допетровское время цари брали в жёны дочерей русских бояр. И от этого не скудел род Романовых. А фамилия Салтыковых древностью и знатностью могла поспорить с немецкими князьками Гольштейн-Готторпскими!

Великой провидицей оказалась императрица! Она предугадала, что этот грех потомки простят ей. Пройдёт сто лет, и её праправнук Александр III, выведав у придворного историка хранившуюся за семью печатями тайну рождения Павла, радостно воскликнет: «Слава Богу, в моих жилах течёт хоть немного русской крови!..»

Екатерина точь-в-точь повторила наказание, которому в своё время подвергла Елизавета Салтыкова — его отправили с донесением шведскому королю о рождении наследника престола. Потом пристроили на дипломатическую службу в чужбину. Андрея Разумовского Екатерина тоже выдворила из Петербурга. Для начала в ревельский [6] Старое название Таллинна, до 1917 года. гарнизон. Бесспорно, прегрешение молодого графа было лишь предлогом для удаления от двора. Причиной же было его предательство. Этого Екатерина не смогла простить графу до конца своей жизни. Однако, размыслив, умная императрица оценила дипломатическую ловкость противника и решила обратить её во благо державы. Царица назначает Разумовского посланником при неаполитанском короле. С условием — никогда не являться пред Ея царски очи. Это было почётное изгнание, которое длилось всю его жизнь. Мера наказания, успешно прилагаемая современными политиками.

Где бы ни появлялся граф Андрей, он тут же заводил любовные интрижки. Иногда с выгодой для России. Королеве Каролине Неаполитанской он вкрадчиво внушал в постели, как вести дела с Россией. Оплачивал её уступчивость любовными ласками и щедрыми подарками. Сердобольный батюшка Кирилл Григорьевич сбился с ног, выполняя поручение любимого сына — прислать королеве десяток отборных орловских рысаков. В Швеции Разумовский вновь попробовал испытанный способ воздействия на дипломатию. На сей раз безуспешно. Ему не удалось предотвратить войну Швеции против России. Екатерина перевела графа в Вену. Граф искупил вину удачными переговорами с австрийским правительством. В результате чего был заключён Петербургский союзный договор 1792 года. Неровной была его карьера в Австрии. Опала при Павле. Взлёт при Александре I. Новая немилость после поражения русской армии под Аустерлицем. Разумовского обвинили в неудачно скоординированном (но одобренном самим царём!) русско-австрийском плане ведения войны. Отставка в 1807-м. Прощение императора. Новые ответственные поручения. Последним из которых стало участие в заключении Парижского мирного договора в 1815 г.

Ловлю себя на мысли, что без устали могу рассказывать об уникальной для того времени личности российского посла. Как мало мы ещё знаем о многих некогда славных сынах отечества, вершителях истории России, обойдённых или почти обойдённых вниманием историков! Разумовские — увы! — в их числе. Попытаюсь воскресить память хотя бы о тех из них, кто был вовлечён в орбиту жизни Пушкина.