Александр Федоров - Следователи Петра Великого

Представляется, что казнь Михаила Волконского была адресована в качестве устрашающей меры не только будущим презусам и асессорам следственных канцелярий, основанных 9 декабря 1717 года. Дело в том, что менее недели спустя, 15 декабря, Петр I собственноручно начертал крайне важный документ — указ о назначении руководителей коллегий" {115} 115 Законодательные акты Петра I / Сост. Н. А. Воскресенский; под ред. Б. И. Сыромятникова. М.;Л., 1945. Т. 1.С. 219–220. , принципиально новых органов центрального управления России.

Согласно указу президентом Военной коллегии определялся давний покровитель Михаила Волконского А. Д. Меншиков, в повседневном «Юрнале» которого казнь Михаила Волконского оказалась почему-то не упомянута ни словом, хотя Александр Данилович никак не мог на ней не присутствовать.

А ведь, как уже отмечалось, составитель «Юрнала» описал даже погоду, которая была в столице 9 декабря. Не захотел почему-то Александр Меншиков иметь в своем «Юрнале» запись о казни «бывшаго маеора Волхонского».

Зато история с М. И. Волконским неожиданно всплыла пять лет спустя, когда 31 октября 1722 года на заседании Правительствующего сената разгорелась нешуточная перепалка между светлейшим князем Александром Даниловичем и бароном Петром Шафировым. Как явствует из сохранившегося в архиве протокола заседания, Петр Павлович выкрикнул тогда в адрес А. Д. Меншикова весьма примечательную фразу: «Я… за тебя, как Волконской и князь Матвей Гагарин, петли на голову не положу!»" {116} 116 РГАДА. Ф. 248. Кн. 1888. Л. 599 об. И хотя Михаила Волконского (в отличие от М. П. Гагарина) не повесили, аллегорический смысл сказанного от этого не меняется.

Насколько удалось установить, следующая казнь гвардейского офицера состоялась в Российской империи лишь 14 лет спустя после событий 9 декабря. В 1734 году был обезглавлен бывший однополчанин М. И. Волконского отставной капитан Ульян Шишкин. Правда, состав преступления был совсем иным. Ульян Андреевич (страдавший, не исключено, помрачением рассудка) усомнился в легальности пребывания на престоле императрицы Анны Иоанновны, прилюдно заявив, что ее «изобрали, погреша в том пред богом» и что «ныне императрица Елисавет [26] То есть Елизавета Петровна, младшая дочь покойного Петра I, являвшаяся на тот момент цесаревной (на престол вступила в ноябре 1741 года). » (!)" {117} 117 Курукин И. В., Никулина Е. А. Повседневная жизнь Тайной канцелярии. М., 2008. С. 351. .

Что остается добавить в заключение? Думается все же, что Петр I испытывал впоследствии некое сокрушение в связи с решением не сохранять жизнь заслуженному боевому офицеру князю М. И. Волконскому. И об этом свидетельствует не только приход государя на следующий день к телу казненного. 11 марта 1718 года Петр I указал вернуть матери и вдове Михаила Ивановича часть его конфискованной земельной недвижимости. С примечательной оговоркой: «Другим не в образец» {118} 118 Там же. Кн. 117. Л. 208–208 об. Петербургский дом Михаила Ивановича, расположенный за Литейным двором, был, по распоряжению Петра I от 3 июля 1718 года пожалован капитан-поручику Преображенского полка М. И. Бобрищеву-Пушкину (РГИА. Ф. 1329. Оп. 1. Кн. 27. Л. 81). .

Место погребения Михаила Волконского неизвестно.

Князя Василия Владимировича Долгорукова затруднительно отнести к числу вовсе забытых государственных деятелей России XVIII века. Многим сегодня памятны боевые заслуги князя, неординарность его биографии. Достаточно только сказать, что в высший воинский чин генерал-фельдмаршала Василию Долгорукову довелось быть произведенным дважды.

Вместе с тем нельзя не отметить, что основные сведения о жизненном пути князя Василия Владимировича, бытующие ныне в читательском обороте, восходят к сочинениям Д. Н. Бантыш-Каменского и князя П. В. Долгорукова, опубликованным соответственно 204 (!) года и 177 лет назад {119} 119 См.: Бантыш-Каменский Д. Н. Деяния знаменитых полководцев и министров, служивших в царствование государя императора Петра Великого. М., 1813. Ч. 2. С. 55–77; Долгоруков П. В. Сказание о роде князей Долгоруковых. СПб., 1840. С. 89–99. . При всей просвещенности и осведомленности упомянутых авторов, сочинения их имеют ныне, мягко говоря, ограниченное научное значение.

Василий Долгоруков был выходцем из старинного княжеского рода, восходившего (в младшей ветви) к Оболенскому удельному князю Андрею Константиновичу. В XVII веке Долгоруковы являлись одним из влиятельнейших кланов в правящей элите Московского царства. Могущество фамилии сохранилось и в дальнейшем.