Андрей Табарев - Древние ольмеки - история и проблематика исследований

Точность этой проверки сохранности тайника позволила авторам раскопок логично заключить, что в распоряжении инспектирующих должны были иметься некие планы о нахождении и расположении подобных объектов в пределах всего комплекса А. Они также упоминают о находке рядом с кельтом № 3 двух плохо сохранившихся фрагментов рук еще одной (семнадцатой?) фигурки из глинистого сланца. По их предположению, это могли быть остатки фигурки, занимавшей положение рядом с фигуркой № 7. В силу химических особенностей грунта фигурка быстро разрушалась и была удалена как раз во время проверки.

Рис. 29. Прорисовка композиции клада № 4 с указанием номеров персонажей и кельтов. Ла-Вента. (по: [Drucker, Heizer, Squier, 1959, p. 153]).

Рис. 30. Клад № 4. Ла-Вента. 1 — края «проверочной» ямки; 2 — вертикально поставленные кельты; 3 — фрагменты разноцветных слоев глины; 4 — серо-коричневое песчаное заполнение; 5 — коричневый песок; 6 — белый песок; 7 — красно-коричневый песок; 8 — слои глины (белый, желтый, розовый и оранжевый) (по: [Drucker, Heizer, Squier, 1959, p. 155]).

Первые фотографии этой находки появились на страницах журнала «National Geographic» в статье, озаглавленной «Дары Богу-Ягуару» [95].

Новый цикл работ в Ла-Венте сопровождался получением первых радиоуглеродных датировок для ольмекского памятника. Всего в 1955 г. для анализа было отобрано девять образцов. Результаты анализа оказались следующими; М-535 — 1154 ± 300 г. до н. э.(1454 — 854 г. до н. э.); М-529 — 904 ± 300 г. до н. э. (1204 -604 г. до н. э.); М-534 — 714 ± 300 г. до н. э. (1014-414 г. до н. э.); М-532-694± 300 г.до н. э. (994 — 334 г. до н. э.); М-531-604 ± 300 г. до н. э. (904 — 304 г. до н. э.); Л4-530 — 804 ± 300 г. до н. э. (1104 — 504 г. до н. э.); М-533 — 174 ± 300 г. до н. э. 474 г. до н. э. — 126 г. н. э.); М-528 -444 ± 250 г. до н. э. (694 — 194 г. до н. э.); М-536 — 574 ± 300 (874 — 274 г. до н. э).

Данные анализа существенно отличались от ранее предлагавшейся хронологии памятника, поэтому Ф. Дракеру пришлось кардинально пересмотреть свое отношение ко времени существования и периодизации ольмекской культуры в Ла-Венте. Теперь он констатировал, что даты укладываются в промежуток 800–400 гг. до н. э., а сам памятник является однокультурным и синхронен среднему этапу в Трес-Сапотес. Нижний этап Трес-Сапотес виделся Ф. Дракеру древнее Ла-Венты и мог относиться, по его мнению, ко времени не позднее ГХ в. до н. э. Для Ла-Венты было предложено несколько «фаз» (Phases I–IV) создания земляных насыпей, мозаичных выкладок и крупных жертвенных комплексов.

К концу 1950-х гг. концепция Ф. Дракера выглядела следующим образом: в самом низу хронологической колонки располагался нижний этап Трес-Сапотес (до IX в. до н. э.), затем средний этап Трес-Сапотес и Ла-Вента (в пределах 800 г. до н. э. — конца I тыс. до н. э.) и, наконец, верхний этап Трес-Сапотес, относимый уже к I тыс. н. э. [96]

К несколько иным выводам пришли Р. Хейзер и Р. Сквайр, поскольку не видели существенной разницы между средним и нижним этапами Трес-Сапотес (по их терминологии, это один этап Трес-Сапотес I). Однако в целом схема Р. Хейзера также состояла из трех этапов: Ла-Вента, Серро-де-лас-Месас (нижний I) и Трес-Сапотес I, Серро-де-лас-Месас (нижний II) и верхний комплекс Трес-Сапотес (Трес-Сапотес II) [97].

Параллельно с работами в Ла-Венте в пределах Мезоамерики и Центральной Америки в 1950-х гг. проводилась целая серия интереснейших археологических исследований на памятниках, материалы которых в той или иной форме приносили новую информацию о распространении изделий, выполненных в «ольмекском» стиле или о следах возможного ольмекского пребывания или влияния.

Так, при раскопках памятника Тлатилько в одном из сотен изученных погребений был найден жадеитовый зуб, который был помещен в рот покойного [98]. Американский Фонд археологии Нового Света спонсировал в конце 1950-х гг. раскопки в штате Чиапас под руководством Гарета Лоува. В многочисленных публикациях по результатам этих раскопок описываются находки, соотносимые с ольмекской культурой [99]. Еще более отдаленные районы были вовлечены в «ольмекскую головоломку»: Стэнли Боггс опубликовал статью о наскальных изображениях с ольмекскими чертами в Эль-Сальвадор, Эдвин Шук — об ольмекской скульптуре с тихоокеанского побережья в Гватемале, а Карлос Бальсер — о находках с характерными признаками «baby-face» (детских лиц) в Коста-Рике [100].

Продолжалась и дискуссия о районе происхождения «ольмекского стиля». Р. Пина Чан после проведения частичных раскопок в Чалкатзинго приводил аргументы в пользу штата Морелос; М. Коваррубиас указывал, что наличие ольмекских изделий в Герреро не может быть объяснено только торговыми отношениями, а присутствие ольмеков в районе тихоокеанского побережья, возможно, предшествует их появлению в районе Мексиканского залива [101].