Георгий Бердников - Том 7. Литература второй половины XIX в.

Наиболее эмоционально воздействующим элементом действительности Нового Света была природа, грандиозность и мощь которой пробуждали сознание своей исключительности и величия. Этому чувству соответствовало романтическое мироощущение, которым и окрашивалась картина первозданной природы. И те писатели, кто вдохновлялся красотой и тайной природы, обращались к европейскому мастеру, давшему образец изображения природы Нового Света, — Шатобриану. Однако религиозная философия Шатобриана оказывалась в сущности вне фокуса мироощущения писателей Латинской Америки; для них бегство от цивилизации не было ни актуальным, ни желанным. У Шатобриана они учились рисовать свой собственный реальный мир, который для французского писателя был лишь далекой экзотикой.

Еще одним источником вдохновения первых романтиков Латинской Америки была история. И первым учителем тех, кто обратился к историческому жанру, был Вальтер Скотт. Литература, ищущая самоутверждения, естественно обращается к прошлому своего народа. В эпоху, когда начиналось независимое существование народов бывших колоний, великая историческая драма конкисты и колонизации приобретала новый смысл, становилась одним из факторов художественного самопознания и самоутверждения молодых наций.

Обращение романтиков к истории вызывало к жизни и так называемый индеанизм. В пору романтизма индеец воспринимался как носитель изначальности национальных традиций. Такого рода романтизированная интерпретация индейцев, связанная с возвеличением древних традиций Америки, несла в себе несомненный патриотический заряд, способствовала утверждению собственной своеобычности.

Итак, природа, история Нового Света, ее коренной обитатель индеец — вот самые характерные элементы, из которых и в поэзии и в прозе складывался «литературный американизм». В этот период в системе жанров происходят также серьезные изменения. Почти повсеместно интенсивно развивается жанр романа. За исключением Мексики, где первый национальный роман появился еще в 1816 г. («Перикильо Сарниенто» Фернандеса Лисарди), а также романов 40‑х годов в Перу, Венесуэле, на Кубе важнейшие произведения этого жанра увидели свет во второй половине XIX в. Сначала жанр романа складывался в русле романтизма. Романтической была сама концепция жизни с неизменной борьбой двух начал, с преобладанием могучих, всепоглощающих страстей, с мотивами тираноборчества. Опираясь на произведения европейской литературы (Шатобриана, Гюго, Дюма, Вальтера Скотта), романтики Латинской Америки в то же время обнаружили оригинальность собственной позиции. Гипертрофия личности, бунт индивида против общества здесь выступали как пафос гражданских страстей, патриотизма; в фокусе латиноамериканского романтизма оказалась не индивидуальная личность, а национальная.

В латиноамериканском романе второй половины XIX в. проявилась и еще одна важнейшая тенденция — так называемый костумбризм, или бытописательство. Воссоздание обычаев, нравов, образа жизни (в том числе и общенационального, включая картину политических битв и социальные противоречия) входило в роман, который был одновременно и романтическим и костумбристским. В латиноамериканской прозе эти тенденции не противостояли друг другу, а взаимоперемешивались: костумбризм придавал романтическому повествованию не только национальное своеобразие, но и некую заземленность.

Костумбризм, заявивший о себе с первых же шагов развития латиноамериканского романа (он колоритно проявился уже в первом плутовском романе «Перикильо Сарниенто»), сохранил свое значение и в прозе XX в. Костумбризм оказался той живучей тенденцией, которая связывала романтизм и реализм. В ускоренно развивавшихся молодых литературах Нового Света одновременно сосуществовали различные, порой даже весьма несхожие художественные тенденции. Венесуэльский писатель Услар Пьетри, подчеркивая характерную особенность латиноамериканских романов 60–70‑х годов прошлого века, замечает: «В наиболее значительных романах этого времени романтическое сочетается с другими элементами, вплоть до реалистических».

Начиная с 80‑х годов XIX в., когда романтизм почти утрачивает свою роль, наиболее ярко проявляются реалистические элементы. Писатели стремятся к конкретности социального анализа, критическому исследованию морально — психологических проблем. Однако для целостного взгляда на действительность, для понимания ее глубинных конфликтов у писателей еще не хватало опоры. В странах Латинской Америки еще не возникло тогда достаточных историко — культурных предпосылок для полного и естественного развития реализма. Поэтому в прозе преобладали натуралистическая эстетика, находившаяся под воздействием школы Золя, и позитивистско — детерминистские концепции.