Георгий Бердников - Том 7. Литература второй половины XIX в.

Окончательный разрыв Сенкевича с позитивизмом ознаменовала его историческая трилогия, первая часть которой (роман «Огнем и мечом», 1884) посвящена борьбе шляхетской Речи Посполитой с восставшей Украиной времен Хмельницкого, вторая («Потоп», 1886) — освободительной борьбе поляков со шведской интервенцией 1655–1656 гг. и третья («Пан Володыевский», 1888) — с турецким нашествием в 1672–1673 гг.

Фабульное построение трилогии близко к романам Дюма — отца в сочетании с эпической (былинной) обрисовкой героев, достигаемой путем преломления событий сквозь призму восприятия польских рыцарей. Такой способ стилизации повествования, придавшей ему исключительную увлекательность, усилил, однако, националистическую тенденцию автора в освещении захватнической войны польских панов против Украины. Стремясь «поддержать дух» соотечественников, романист во многом идеализирует родную старину, изображая события XVII в. исключительно в духе представлений шляхты о самой себе и окружающем ее мире, поэтому трилогия изобилует историческими искажениями, соответствовавшими, однако, мироощущению главных действующих лиц. В увлекательном, ярком повествовании Сенкевич воспевает патриотическую доблесть рыцарства, наделяя своих героев поистине богатырской силой и мужеством. Использовав открытия многих зарубежных романистов, автор трилогии синтезировал в ней все важнейшие достижения национальной исторической прозы и тем поднял польский исторический роман вальтер — скоттовского типа на высшую ступень.

К лучшим образцам польской классики относится также «Без догмата» (1890) Сенкевича. Этот роман знаменует собою высшее достижение польского критического реализма в жанре психологического романа. С центре внимания писателя — складывающийся тип декадентской интеллигенции, запечатленный им в образе представителя родовитой шляхты Плошовского. Ставя «диагноз больной души» нового поколения, Сенкевич обнаруживает причину ее недуга в безверии людей, отошедших от традиционных представлений о жизни, сознающих необходимость трудиться на благо своего народа, но в то же время питающих неодолимое отвращение к буржуазному делячеству и оттого не находящих применения своим способностям, страдающих избытком рефлексии, парализующей их волю. В романе, написанном в форме дневника героя, Сенкевич, развивая традиции польской психологической повести (кстати, небогатой) на основе инонационального опыта, в особенности Лермонтова («Герой нашего времени») и П. Бурже («Ученик»), создал произведение, вошедшее в мировую литературу как еще одно звено в эволюции образа молодого человека XIX в. Правда, в самой Польше этот роман оценивался весьма сдержанно, но Л. Толстой, Чехов и Горький причисляли «Без догмата» к лучшим достижениям европейской прозы своего времени.

Если у польских читателей наибольшим успехом пользовалась трилогия, то за пределами страны таким произведением Сенкевича стало «Камо грядеши?» (1896), удостоенное в 1905 г. Нобелевской премии. Этот роман из истории гонений на христиан при Нероне писался с явной целью апологии католицизма. Однако в различных уголках земного шара он завоевывал себе читателей прежде всего колоритным изображением быта и нравов языческого Рима, а также сильным эмоциональным зарядом протеста против нероновского деспотизма.

Наиболее реалистическим произведением из исторических романов Сенкевича являются, несомненно, «Крестоносцы» (1900) — эпопея из истории борьбы поляков с Тевтонским орденом на рубеже XIV и XV вв. Роман, по яркости уступающий предыдущим, был, однако, явно нацелен на возбуждение всенародного сопротивления немецкой экспансии; не имевший особого успеха при жизни писателя, он приобрел большое идейно — воспитательное значение в годы гитлеровской агрессии.

Из польских прозаиков того времени Сенкевич, пожалуй, более других способствовал развитию литературного языка и искусства пластической лепки образов. Для развития жанра исторического романа чрезвычайно продуктивным оказался разработанный им принцип отбора архаической лексики и синтаксических конструкций.

Болеслав Прус (1847–1912; настоящее имя — Александр Гловацкий) справедливо признан крупнейшим польским прозаиком рассматриваемого периода. Сын обедневшего шляхтича, он еще гимназистом принял участие в польском восстании 1863 г. и ненадолго попал в тюрьму. Затем он поступил на физико — математический факультет в Варшаве, но не закончил его — приходилось думать о хлебе насущном, искать работу. Литературную деятельность Прус начал с юмористических рассказов и публицистических статей.