Валерий Степаненко - Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176)

К концу XII в. в целом закрепляется то соотношение сил, которое сложилось в Малой Азии между Византией и Румом после 1176 г. Распад султаната и резкое ослабление Византии после краха Комнинов (1185) сделали обе стороны неспособными кардинально изменить положение в регионе в свою пользу.

После 1071 г. в Малой Азии происходят необратимые экономические, демографические и этнические изменения. Вследствие сельджукского завоевания региона (разгром городов, гибель или бегство населения в прибрежные районы полуострова, запустение огромных территорий) земледельческий уклад в центральной части его почти повсеместно вытесняется кочевым скотоводством, а греческое и армянское население — кочевниками-тюрками. Переселенческая политика самой Византии, выселявшей вглубь своей территории население пограничных районов, лишь способствовала этому. Как следствие, в стремлении отвоевать у Румского султаната центральные районы Малой Азии империя не могла опереться здесь на местное земледельческое население и сколь-нибудь прочно удержать данные территории под своей властью. Но в предшествующий период именно переселенческая политика была одним из наиболее действенных средств восстановления власти Византии на Ближнем Востоке, так как реконкиста империей Малой Азии сопровождалась заселением вновь приобретенных территорий греками, армянами, болгарами, сирийцами, вследствие чего арабское население здесь было вытеснено за пределы новых границ Византии.

В условиях значительного экономического и военного ослабления империи, даже после известной стабилизации ее внешнеполитического положения к концу XI в., она была уже не в состоянии достичь решающего перелома в борьбе за Малую Азию собственными силами. Единственным существенным успехом ее было использование военных сил крестоносцев для отвоевания у Рума юго-западной части полуострова. Оформившаяся к этому времени граница с султанатом, несмотря на некоторые изменения в пользу империи в последующие годы, в целом сохранялась до конца XII в.

Одной из причин относительно скромных успехов Византии в Малой Азии, да и на Ближнем Востоке в целом, явилось возрождение ею с 30-х годов XII в. глобальной внешней политики, целью которой было не только возвращение утраченных после 1071 г. территорий как в Азии, так и в Европе, но и возвращение ей статуса мировой державы, т. е. воссоздание ойкуменического сообщества как системы международных отношений, центром которой вновь стала бы окруженная вассальными государствами Византия. Уже в период правления Алексея I внешняя политика империи, сохраняя в целом оборонительный характер, в долгосрочном плане была ориентирована на будущую экспансию от Балкан до Тигра и Евфрата (об этом пишет Анна Комнина). В то же время реально успехи императора на Балканах в борьбе с половцами, печенегами и норманнами были достигнуты ценою признания утраты нм Малой Азии по соглашению с Румским султанатом на р. Дракон (1081) и отказа от активной политики здесь вплоть до первого крестового похода.

В условиях явной невозможности параллельного ведения наступательных действий на всех фронтах Византия все чаще сочетает войну с дипломатией, средства которой становятся все тоньше и изощреннее. В ход был пущен весь арсенал испытанных средств и методов, а также некоторые нетрадиционные: связанное с отказом от политики «блестящей изоляции» заключение дипломатических и военных союзов (за которые империи все чаще приходилось расплачиваться экономическими уступками), широчайшее использование брачной дипломатии, ранее невозможной уже с точки зрения ойкуменизма, возрождение политики «борьбы с варварами руками самих же варваров». Все это во многом было связано с тем, что собственных ресурсов империи для реализации поставленных перед нею целей было явно недостаточно.

Активная малоазийская политика империи начинается с 30-х годов XII в. Попытки решения ее проблем военным путем чаще всего завершались провалом. Потребовавшие колоссальных затрат сил и средств по. ходы Иоанна II против Рума и эмирата Данышмендовв целом дали весьма скромные результаты, которые к тому же никогда не удавалось закрепить. Примерами здесь могут служить судьбы пограничных Кастамона, Гангр, Филомйлия, Созополя и других: для того, чтобы отвоевать их, потребовалось несколько походов Иоанна II, но удержать в составе империи не удалось. Поэтому с 40-х годов Византия все более переходит от войны к дипломатии, поддерживая и разжигая конфронтацию Румского султаната и эмирата Данышмендов в целях взаимного их ослабления, а следовательно, восстановления своих позиций в регионе. Политика эта была достаточно эффективна в 40–50-е годы XII в., в известной степени замедлив процесс консолидации Малой Азии под властью Рума.