Кассия Сен-Клер - Золотая нить. Как ткань изменила историю. [калибрятина]

Шелк также считался декадентским. Поэт Гораций, умерший в 8 г. до н. э., когда шелк еще был относительной новинкой, описал проституток как первых, кто начал его носить. («Через косский шелк легко увидеть, нагая ли она, некрасивые ли у нее ноги, уродливы ли ее ступни; талию ее ты мог измерить взглядом».) Если так оно и было, то это хоть как-то объясняет негодование более консервативных комментаторов, когда шелка стали носить другие римские женщины. «Я вижу шелковую одежду, – кипел от возмущения Сенека, – но как можно назвать одеждой то, чем нельзя защитить ни тела, ни чувства стыдливости… Шелк привозят для того, чтобы наши матроны показывали себя людям на улице в таком же виде, в каком они показываются любовникам в собственной спальне» [159].

Женщины, носившие шелк, вызывали неодобрение, но с еще большим неодобрением относились к мужчинам, поступавшим так же. Был выпущен указ – Ne vestis serica viros foedaret – не унижать мужское достоинство шелковыми одеждами. Это был один из множества указов против немужского потребления. Использование золотых блюд для частных пиров, к примеру, тоже было запрещено. Вымышленный Трималхион вызывает презрение своей любовью к шелку, выкрашенному в насыщенный пурпурный цвет в Тире с помощью моллюсков. Это была самая ценная ткань в Древнем мире. Согласно Светонию, допускавшему, что это был лишь непристойный слух, императору Калигуле (12–41 гг. н. э.) нравилось появляться на публике с браслетами, в шелковой тунике, вышитых плащах, инкрустированных драгоценными камнями, и «временами в низкой обуви, какую носят женщины».

Консервативные римляне были обеспокоены тем, что подобные роскошные одеяния подорвут воинственный дух, который создал их империю и ее благосостояние. Это напоминает надежду, которую питали китайцы, пытаясь с помощью шелка ослабить угрозу от хунну. Эти опасения нашли свое отражения в таком отрывке из Плиния:

«Теперь даже мужи носят шелковые одеяния летом из-за их легкости и не испытывают стыда. Когда-то мы носили кожаные кирасы, но наша мода стала такой странной, что даже тога теперь считается излишне тяжелой. И все же до сих пор мы оставляли ассирийские шелковые платья женщинам» [160].

Римляне были не единственными, кто видел семена разрушения в роскоши, прибывавшей по Шелковому пути. В 1900 г., когда Аурель Стейн начал исследовать пустыню Гоби в поисках исчезнувшего города Дандан-Ойлик, местный житель предупредил его, что не стоит слишком стараться. Город по-прежнему на своем месте, сказал мужчина Стейну, и он действительно полон сокровищ. Золото и серебро толстым слоем лежат между отполированными песком камнями. Проблема в том, что все это заколдовано. На протяжении веков многие прибывали сюда с караванами, надеясь увезти отсюда состояние. Каждый из них грузил на верблюдов столько, сколько мог, да так, что мулы и верблюды стонали от тяжести, но, как только они пытались уехать, у них ничего не получалось. Каждая попытка выбраться из пустыни приводила караваны обратно к мертвым садам и разрушенным стенам Дандан-Ойлика, пока последние из людей и животных не падали от усталости. Единственный способ избежать проклятия, если верить этой легенде, – выложить все до последнего драгоценного камня и слитка, покинуть город с пустыми руками, уйдя с чем пришел [161].

5. Драконы приливов. Шерстяные паруса викингов

Королевский холм

«Мать когда-то сказала мне,

Что купит мне ладью,

Ладный корабль с гребцами,

Чтобы плыть вместе с викингами:

Я буду стоять на корме

И управлять прекрасным военным кораблем.

Я в гавань направлю ладью

И буду рубить врагов».

«Песня Эгиля» [162]

Однажды осенью 1879 г. два мальчика-подростка все-таки не устояли перед искушением. Всю свою жизнь они жили в Норвегии на отцовской ферме в Сандефьорде, тихой прибрежной области в 100 км к югу от Осло. В окрестностях им был знаком каждый дюйм, но их интерес давно вызывал участок на одном из полей. Kongshaugen , или Королевский холм, как его называли местные жители, имел тогда в диаметре около сорока пяти метров и метров пять в высоту. (Судя по всему, он осел за столетия пахоты.) Согласно легенде, Королевский холм хранит сокровища или, по крайней мере, когда-то их хранил. Мальчики вооружились лопатами и начали копать [163].

Холм и в самом деле оказался полон сокровищ, но только не тех, на какие они рассчитывали. Под слоями глинистой почвы лежали толстые деревянные доски большого и очень древнего корабля. Когда новость об этом открытии достигла Университета Осло, собиратели древностей захватили место раскопок. После тщательной очистки корпуса перед ними предстали остатки огромной ладьи викингов – драккара.