Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

После исчерпания чисто силовых методов управления и благополучно реализовав некоторую либерализацию экономической жизни в Новой экономической политике 1921-1927 годов, большевики стали искать удобные, принципы и методы управления, не выходящие за рамки своей псевдомарксистской (ленинской) политической модели.

После прихода к власти в Италии Муссолини, фашистские партии стали появляться как грибы после дождя по всей Европе. Больше сотни различных фашистских организаций и партий во всех уголках планеты. В Китае даже возникла русская фашистская партия (существовали ещё и другие немногочисленные русские фашистские организации в Европе и Америке). Фашизм был крайне популярен во всём мире. Его методы копировали даже многие либеральные правительства. Например, правительство Рузвельта применяло откровенно фашистские методы для борьбы с последствиями экономического кризиса 1929-1939 годов и возникшим вследствие этого политическим кризисом. Рузвельт, точно так же, как Муссолини, Гитлер и многие другие фашистские правительства, в основу своей экономической политики положил фашистское переосмысление теории английского экономиста Джона Мейнарда Кейнса, призывавшего не сокращать, а увеличивать расходы государства, чтобы подстегнуть экономику, находящуюся в кризисе. Добавив к классическим кейнсианским свои откровенно антилиберальные, конфискационные меры. Пропагандистские методы фашистов по консолидации общества в целях борьбы с мировым экономическим кризисом, а также отдельные элементы социальной политики фашистской Италии (а позднее и нацистской Германии) копировали правительства по всему миру.

Не удержались от соблазна и большевики. Они начали строить в 1929 году новое государство рабочих и крестьян, используя уже проверенные в других странах способы. Кто утверждает, что в СССР всё держалось исключительно на страхе – либо идиот, либо провокатор. Страх, несомненно, имел существенное значение во внутренней государственной политике, но всё-таки решающую роль играл фанатизм советских людей. Именно советская пропаганда была самым мощным оружием сталинского режима, а не НКВД.

То же самое касается и гитлеровской Германии. Сегодня всё ещё можно найти людей, которые желая оправдать безответственное поведение немецкого народа в годы правления Гитлера, отрицают коллективную вину немцев в том, что с ними впоследствии случилось. Вина за гитлеризм по моему скромному мнению лежит на всём немецком народе, равно как и в сталинизме виноват русский народ. Но вина эта не в злом умысле, а в невежестве и недальновидности.

В марксистской классической теории любому действию предшествует сначала развитие, наступают некоторые исторические условия, затем возникает идея, которая сопутствует этому состоянию и будущему историческому изменению и лишь затем, наконец, происходит изменение. Движение к цели, спровоцированное чувствами, действие любой ценой, которые лежат в основе фашизма полностью противоречат классическому марксизму. Принципы построения и развития советского государства с капиталистической экономикой на совершенно новой неклассовой основе, идея экспорта революции по всему миру, в независимости от наличия или отсутствия условий для такой революции, теория «справедливой» войны в защиту трудящихся соседних стран против угнетателей, другие подобные большевистские идеи являются антимарксистскими, но вполне укладываются в фашистское представление о мировом историческом процессе как о борьбе за выживание, об истинных причинах важных исторических событий как о природной стихийной силе, воли народных масс.

Не случись рокового поворота в 1929 году, Советский Союз мог следовать не путём фашистской сталинской диктатуры, а иным, так называемым ленинским путём. Куда пришли бы советские люди этим путём неизвестно, но вряд ли под руководством большевиков они могли прийти в светлое будущее. Скорее всего, пришли бы к другому кошмару, и я сомневаюсь, что он был бы менее кровавым, чем сталинский.

Большевики после 1929 года вернулись частично к традиционному экономическому укладу, структуре и устройству органов власти, общественным взаимоотношениям, которые были в Российской Империи. Об этом написано множество монографий, издано большое количество популярных книг. Сейчас практически никто из историков не отрицает отката СССР к традиционализму, вопреки марксистской идее поступательного прогрессивного развития пролетарского государства. Причина в том, что классическое марксистское учение предполагает рациональное поведение классов, которые разумно и последовательно преследуют свои классовые цели и защищают свои интересы. Эта теория вообще не учитывает сильную эмоциональную составляющую в поведении людей. Советские идеологи в какой-то момент времени ясно осознали, что действия подавляющего большинства советских граждан находятся в прямой связи не с тем, что они понимают, а с тем, что они чувствуют.