Андрей Ланьков - К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР

Другая примета новых времен – способность иногда просто переспорить патруль. Тетушка, подрабатывавшая парикмахершей, рассказала мне историю, случившуюся с ней в 2004 году. Тогда она делала сложную прическу с укладкой девушке, с которой вместе училась ее дочь. Девушке по личным обстоятельствам нужно было срочно учинить на голове какую-то особо убийственную красоту. Вовремя управиться с работой не удалось, и уже около двух часов ночи в дверь постучали – шла «проверка ночующих». Тетушка не стала каяться, а заняла активную позицию: начала качать права. Она сказала, что девушка, которой она делает укладку, живет в 15 минут ходьбы, и что прическа клиентке действительно нужна, и что сама она – парикмахер с 30-летним опытом работы. Патрульные махнули рукой, вошли в положение и удалились, оставив парикмахершу заканчивать прическу.

Кроме этого, в ходе рейда проверке подвергаются радиоприемники и телевизоры, которые были зарегистрированы в данном домохозяйстве. Поскольку все радиоприемники в КНДР имеют фиксированную настройку на канал официального радиовещания и должны быть запломбированы, в ходе проверки проверяется целостность пломб. В областях вдоль китайской границы проверяется также пломбирование переключателей каналов на телевизорах, ибо просмотр каналов китайского телевидения тоже запрещен (хотя и распространен повсеместно – умельцы знают, как удалять и ставить пломбы на переключателях каналов). В былые времена в ходе сукпак комёль проверяли находящиеся в доме книги. После принятия в 1967 году «указаний 25 мая» было предписано провести «работу по упорядочиванию печатных изданий» ( тосо чонни саоп ). Требовалось в течение нескольких месяцев выявить и уничтожить всю хранящуюся в библиотеках и частных домах «идеологически сомнительную литературу». Таковой литературой тогда полагалось считать практически все иностранные, в том числе и советские, издания нетехнического характера. Результатом выполнения этого приказа стали памятные многим северокорейцам старшего поколения костры из идеологически вредных книг, значительную часть которых, кстати, составляли книги советские. После 1967 года в течение примерно десятилетия домашние библиотеки тщательно проверяли во время проведения сукпак комёль , но, как оно всегда и бывает, с течением времени рвение исполнителей поугасло, так что сейчас на печатные издания особого внимания не обращают. В 1990-е и начале нулевых проверяли и видеокассеты, однако в связи с переходом на электронные носители эти проверки тоже стали бессмысленными.

Обычно проверка проходит благополучно. Главы «народных групп» склонны нарушать служебные инструкции и часто предупреждают о надвигающейся проверке вверенное им население – по крайней мере, те семьи, в которых, как подозревает начальница, могут внезапно обнаружиться проблемы. Подобное добросердечие имеет не только альтруистический, но и прагматичный подтекст: тётушке- инминбанчжану не хочется ссориться с соседями, а еще меньше ей хочется неприятностей на подведомственной территории, ведь ответственность за проблемы в конечном итоге будет возложена на нее.

Каждый северокореец должен всегда иметь при себе документ, удостоверяющий его личность, и предъявлять его по требованию представителя власти. Само по себе существование документа, удостоверяющего личность, и требование обязательно иметь его при себе необязательно превращает страну в полицейское государство. Бесспорно, наличие такой системы упрощает контроль за населением, но в наши дни даже в самом демократическом из государств все чаще возникают ситуации, когда без удостоверения личности обойтись невозможно.

Как и многие другие северокорейские институты, система удостоверений личности в КНДР была изначально скопирована с советского образца. Главный документ, аналог советского и российского паспорта, называется конминчжын , или, в буквальном переводе, «удостоверение гражданина». До конца 1990-х он был похож на привычный россиянам «внутренний паспорт»: книжка на 12 страниц в клеенчатой обложке с черно-белой фотографией владельца на первой странице. Нет ничего удивительного в том, что «удостоверение гражданина» долгое время следовало стилю советских паспортов: оно было введено в сентябре 1946 года, когда Северная Корея находилась под советским военным управлением. С 1972 года в КНДР «удостоверение гражданина» выдается органами внутренних дел по достижении 17-летнего возраста и обновляется каждые десять лет. Дети, не достигшие 17-летнего возраста, в качестве удостоверения личности используют свидетельства о рождении, которые также приходится предъявлять довольно часто. На 12 страницах «удостоверения гражданина» содержалась масса информации о его владельце. Естественно, там указывались дата и место рождения, а также место жительства и семейное положение. После заключения брака в «удостоверении гражданина» ставилась специальная печать, а в случае развода там появлялась еще одна печать, также фиксировавшая изменение семейного положения.