Борис Меерзон - Быть евреем - секреты и мифы, ложь и правда

Первые танки Т-34 изготовляли на Сталинградском заводе, где директором был еврей Б.Я. Дулькин, а главным конструктором — еврей Н. Вернер. Производством Т-34 занимался и завод «Красное Сормово», расположенный в городе Горький (теперь Нижний Новгород). Руководил этим заводом еврей, генерал Х. Рубинчик. За годы войны этот завод дал фронту 10 тыс. танков.

На Урале был развернут огромный производственный комплекс «Танкоград», который за годы войны выпустил более 20 тыс. танков и 50 тыс. двигателей. «Танкоград» изготовил больше машин, чем все заводы Германии. Директором этого гиганта был И. Зальцман (он же нарком танковой промышленности), главным инженером — Л. Кор-дунер, ведущими конструкторами — Я. Барон и А. Шнайхлер. Все они были евреями. Как немцы ни старались, но они так и не смогли варить такую прочную сталь и производить такие мощные моторы на дизельном топливе, какими были оснащены советские танки. Конструктором знаменитых танковых двигателей В-2 был еврей Я. Вихман.

В годы войны каждый третий самолет-истребитель был самолетом конструкции еврея С.А. Лавочкина. Директором Саратовского авиационного завода, выпускавшего в годы войны истребители Як-1, Як-3, был еврей И. С. Левин. Директором авиамоторного завода № 24 в Куйбышеве (ныне Самара) был еврей М. Жезлов. Руководимый им завод за годы войны изготовил почти столько же моторов для самолетов, сколько все остальные заводы страны вместе взятые. Еврей Л. Гонор руководил крупнейшим артиллерийским заводом в Свердловске, где выпускались танковые пушки.

«Всё для фронта, всё для победы!» был девиз советского народа, в том числе и евреев. Евреи самоотверженно трудились на заводах и колхозных полях, в министерских кабинетах и конструкторских бюро, научных лабораториях, редакциях газет и журналов, госпиталях. Например, моя тетя Нюся Фридман в годы войны девочкой работала в Челябинске на знаменитом «Танкограде». Ей было тогда 15 лет. За самоотверженный труд она была удостоена правительственной награды — медали «За трудовое отличие». Моя тетя Нюся Каминир в Новосибирске в 16 лет стала к станку на заводе, изготовлявшем артиллерийские снаряды к легендарным «Катюшам». Она была маленького роста и ей под ноги подставляли ящик, чтобы она могла управлять станком. Моя тетя Циля Каминир была студенткой Московского педагогического института, когда началась война. Она оставила учебу в институте и пошла санитаркой в госпиталь. Мой дядя И. Левковский был назначен на ответственную инженерную должность на Новосибирском авиационном заводе, выпускавшем самолеты для фронта, он имел бронь на освобождение от призыва в действующую армию.

В создании оружия победы заслуга руководителей, инженеров и рабочих разных национальностей, среди которых было много и евреев. За годы войны орденами и медалями были награждены 180 тыс. руководителей предприятий, инженеров и рабочих еврейской национальности. За участие в разработке и выпуске новых видов боевой техники 300 специалистов еврейской национальности были удостоены Сталинской премии, 12 — звания Герой Социалистического Труда, 200 — награждены орденом Ленина.

«Отсиживались в Ташкенте». Лживо утверждение антисемитов, что евреи в годы войны «отсиживались в Ташкенте». Это неправда и несправедливо. Наоборот, доля добровольцев-евреев была самой высокой среди всех народов СССР (27 %).

Действительно, в годы войны в таких узбекских городах, как Ташкент, Самарканд, Бухара оказалось много евреев. Спасаясь от гибели, евреи бежали с оккупированных фашистами территорий в глубокий тыл. Узбекистан принял более одного миллиона стариков, женщин и детей — эвакуированных евреев. Антисемиты выдают этих несчастных евреев-беженцев за уклонистов от призыва на фронт. Я не знаю евреев, которые в годы войны «отсиживались в Ташкенте». Возможно, среди евреев были люди, которые уклонялись от фронта. Но такие люди были и среди неевреев, и не по ним следует судить о поведении евреев в годы войны.

Вряд ли найдется еврейская семья, которую не затронуло бы горе войны. Не вернулся с войны мой отец Моисей Меерзон. Он был офицер, политрук, служил в танковых войсках и погиб под Ровно в самом начале войны. Брат отца Израиль Меерзон вернулся с войны инвалидом и совсем молодым умер от ран. Отец жены гвардии майор Меир Слуцкий прошел с боями от Москвы до Кёнигсберга и погиб за три месяца до окончания войны. За героизм он был награжден орденом «Красная Звезда». Его трое братьев тоже стали жертвами войны: первый — пограничник, погиб буквально в первые минуты войны; второй — подорвался на мине в Вене и умер на руках своего брата, который остался жив, но вернулся домой с осколком в голове, долго болел и умер, не дожив до пенсионного возраста. Все три брата моей бабушки Симы Каминир — Гриша, Шуля и Матвей — погибли на фронте.