Виталий Ларичев - Колесо времени [Солнце, Луна и древние люди]

Такой поворот разговора кое-кого может, однако, и удивить: как! древнейшие люди, беспредельно озабоченные земными делами, прежде всего осложненной множеством непредсказуемых каверз добычей пропитания на охоте, так давно обратили свои взоры к Небу?! Извольте-ка объясниться! К счастью для призванного к ответу, успехи современной археологии позволяют сделать это с достаточной убедительностью.

…Из найденного при раскопках небольшого стойбища каменного века Ишанго, которое дымило кострами на берегу огромного озера Эдвардс, что находится у истоков Нила, поражало многое. Этот поселок первобытных людей погиб в одночасье, внезапно заваленный, как Помпеи, горячим вулканическим пеплом. Под пластом его в ходе исследований археологи обнаружили настолько примитивные и своеобразные по типу каменные орудия, что вначале у них создалось впечатление, будто они открыли неведомую ранее культуру глубокой древности. То же, кажется, подтверждали костные останки жителей стойбища — их огромные коренные зубы напоминали зубы австралопитеков, обезьянообразных предков человека, а на удивление толстые стенки черепа — неандертальские черепа обезьянолюдей, которые обитали на Земле до появления Homo sapiens, «человека разумного» 40-150 тыс. лет назад.

Но обитатели Ишанго не были обезьянолюдьми, ибо лица их уже обладали наиболее броскими чертами первопредков: над глазницами не нависали массивные валики надбровных дуг, подбородок выступал вперед, а не был скошен назад, как у неандертальца или питекантропа, кости конечностей отличались тонкостью. Помимо грубых каменных инструментов, вид которых поначалу невольно наводил на мысль о первозданности культуры ишанго, приозерные жители использовали весьма совершенные, изготовленные из кости гарпуны — удобное орудие рыболовства, и камни, с помощью которых обычно растираются зерна злаковых растений. Значит, те, кого чуть было не приняли за обезьянолюдей, умели не только охотиться, но и занимались рыбной ловлей и, очевидно, начали постигать азы земледелия. Определение точными методами времени трагической гибели стойбища дало цифру девять тысяч лет.

Ничто из найденного в Ишанго так не взволновало одного из участников раскопок — датского геолога и археолога Жана де Энзелина, — как то, что выглядело на первый взгляд длинным, округлой формы обломком камня темно-коричневого цвета. Но, несмотря на заметную тяжесть, это оказался не камень, а трубчатая кость, окаменевшая в земле за тысячелетия под воздействием воды и солей, а правильнее сказать — рукоятка инструмента, ибо с полого конца ее торчал прочно закрепленный в кости небольшой кусочек кварца. Он явно использовался как рабочее лезвие составного орудия — то ли резца, то ли гравера, а быть может, служил для нанесения узоров татуировки. Самым, однако, поразительным в этом изделии оказался вид поверхности костяной рукоятки. Ее покрывали длинные вертикально расположенные насечки, группировка которых выглядела настолько примечательно, что Ж. де Энзелин заподозрил в них значительно большее, чем простой орнаментальный узор, призванный (как традиционно считается археологами) украсить орудие повседневного труда и вызвать тем самым у первобытного дикаря некое подобие убогого эстетического удовольствия.

Насечки размещались на рукоятке тремя блоками, каждый из которых подразделялся в свою очередь на четко обособленные группы. В первом блоке выделялись четыре группы:

11→13→17→19.

Во втором Ж. де Энзелин насчитал вдвое большее число групп — восемь.

3→6→4→8→10→5→5→7.

В третьем снова оказалось четыре группы:

11→21→19→9.

О случайном количестве насечек в группах, по мнению Ж. де Энзелина, вряд ли могла идти речь. В самом деле, в первом блоке насечки в группах располагались в порядке возрастания и представляли все простые числа между 10 и 20 (11, 13, 17 и 19 делятся только на само себя или на 1). В третьем блоке группы 11→21→19→9 могли означать 10 + 1→20 + 1→20→1→10→1. Что касается второго блока, то в группах его отчетливо прослеживался принцип дубликации: 3→6 (3 Х 2 = 6)→4→8(4 Х 2 = 8)→10→5→5 (5 + 5 = 10).

Замеченные особенности позволили Ж. де Энзелину высказать предположение о намеренной группировке числа насечек на костяной рукоятке, об отражении в них некоей арифметической игры, об использовании людьми каменного века десятичной системы счета, а также о том, что они имели представление об удвоении и простых числах! Далее он, напомнив, что первые математические таблицы появились в Египте в династический период, а более примитивные системы восходили, очевидно, к додинастическим временам, высказал убеждение, что начальные математические знания распространялись от верховьев Нила и с берегов озера Эдвардс на три тысячи миль к северу до Асуана, составив затем базу выдающихся научных достижений сначала страны Хапи, а затем и классической Греции античной эпохи. В итоге выходило, что современная цивилизация обязана своими успехами безвестному народу каменного века Центральной Африки ишанго, поскольку, как считал Ж. де Энзелин, никаких следов столь раннего использования систем счета в Европе археологи не обнаружили.