Николай Коняев - Петербург - неповторимые судьбы [Город и его великие люди]

«Когда, по опереточному канону, хористки выстраивались дугой по обеим сторонам авансцены, – вспоминал театральный критик Александр Рафаилович Кугель, – то направо на первом, а иногда на втором месте стояла очень худая молодая девушка с прелестной улыбкой. Она была новенькая и действительно выделялась среди старой гвардии оперетки. Случалось, что она исполняла партии в два-три слова и пела „вот идет графиня“ или „как ужасно, как прекрасно“. Никому в голову не могло прийти, что эта худенькая девушка с прелестной улыбкой станет в своем роде всероссийской знаменитостью [17] Знаменитый силач Иван Поддубный говорил: «В России есть три знаменитости: я. Горький и Вяльцева». …»

И все-таки случилось то, что и должно происходить в соответствии с сюжетом оперетты. Во время гастролей в Санкт-Петербурге на сцене петербургского Малого театра С. А. Пальма к Анастасии Вяльцевой пришел первый успех. Ей дали тогда самостоятельную роль в спектакле, поставленном по оперетте Николая Ивановича Куликова «Цыганские песни в лицах».

Роль цыганки Кати была совсем маленькой, но Вяльцева так спела романс «Захочу – полюблю», что бесхитростные слова:

покорили публику. Вяльцевой долго аплодировали, студенты бросали на сцену фуражки… Успех артистки, певшей:

был полным, но самое главное – на этом спектакле Вяльцеву заметил богатый петербургский адвокат, завзятый меломан, 35-летний Николай Иосифович Холев. 22-летняя Анастасия Вяльцева стала, как тогда говорили, его воспитанницей.

Николай Иосифович оплатил Вяльцевой занятия вокалом с преподавательницей консерватории Елизаветой Федоровной Цванцигер и, по сути дела, вылепил из нее великую артистку.

Тогда на эстраде уже взошла звезда Вари Паниной. Она была всего на год младше Вяльцевой, но родилась не в селе на Брянщине, а в Больших Грузинах, «цыганском» районе старой Москвы, и эстрадная судьба ее сложилась проще и быстрее.

Четырнадцатилетней девочкой Варя (тогда она еще была Васильевой) попала в цыганский хор «Стрельна» Александры Ивановны Паниной.

Хотя и пела Варя исключительно по слуху, но память у нее была уникальная – достаточно было сыграть новый романс, и она сразу могла спеть его соло, без аккомпанемента.

Выйдя замуж за племянника своей хозяйки, хориста Панина, Варя вскоре перешла в «Яр», где выступала как солистка и участница цыганского хора.

В ее голосе было столько страсти и силы, что многие и ездили в «Яр», только чтобы услышать Варю Панину. Первенство ее казалось неоспоримым. Художник Константин Коровин заявил однажды Федору Шаляпину, что Панина поет лучше его.

– Это которая в «Яре» поет за пятерку?! – спросил Шаляпин.

– Да! – ответил Коровин. – За пятерку – песню. Зато как поет! Со страстью!

Просто одетая, почти без украшений выходила Варя Панина к публике.

Закуривала, расположившись в стоящем на сцене кресле.

Ее постоянные аккомпаниаторы терпеливо ожидали сигнала. Чуть заметный кивок, первые аккорды гитары – и зал наполнялся поразительно сильным Вариным голосом:

Как отмечали музыковеды, голос у Вари Паниной был совершенно не женским по тембру, но с чисто женскими, удивительными по остроте своей интонациями:

С точки зрения классической вокальной школы все было неправильно в этом пении – Варя Панина не там брала дыхание, неверно расставляла ударения, но голос ее зачаровывал слушателей «глубокой, затаенной, как ночь» страстью.

Когда Анастасия Вяльцева еще только завершала свою учебу у Николая Иосифовича Холева, Варя Панина уже возглавила в «Яре» собственный хор, с которым и выступала теперь на открытых эстрадах Москвы.