Алий Колесников - Завоевание Ирана арабами. (Иран при «праведных» халифах)

Арабская историческая традиция, восходящая к источникам Сайфа ибн Омара, отдает должное доблести отдельных мусульманских предводителей в «день помощи», но, как нам кажется, чрезвычайно преувеличивает заслуги Кака ибн Амра, приписывая ему тридцать поединков, в которых он якобы одержал верх. Это преувеличение, вызванное неумеренной апологией тамимитов, в данном случае снижает ценность информации Сайфа.

Утро третьего дня началось тем же, что и утро второго. На бранном поле шириной в одну милю, разделявшем противников, лежало две (по другим данным, две с половиной) тысячи мусульман и десять тысяч «неверных» [308] Табари I, c. 2316, 2317. Значительные потери иранского войска могли объясняться тем, что персы в целом мало были приспособлены к войне в условиях пустыни. Фирдоуси неоднократно упоминает о невероятной жажде, изнурявшей и воинов и коней («Шах-наме». T. 9, с. 329, бб. 225–227. Еще раз о сильной жажде говорится при описании отступления иранцев). . У арабов вынос раненых и убитых осуществлялся специальным отрядом; раненых направляли женщинам, чтобы те за ними ухаживали, убитых хоронили в могилах, заранее вырытых женщинами и подростками. Иранцы, очевидно, заботились только о раненых, мертвые же оставались лежать на поле боя [309] Табари I, с. 2319, стк. 3: «Они не касались своих мертвых». .

Бой начался, как обычно, с единоборства, но о нем мы ничего не знаем. Источники на этот раз очень скупы: либо эта начальная фаза сражения продолжалась недолго и, в общем, ничего не решила, либо она закончилась не в пользу мусульман. Вместе с тем довольно подробно описываются детали обманного маневра, предпринятого арабами для устрашения противника и поднятия духа своего войска [310] Там же, с. 2318–2319. . Суть маневра состояла в том, что прибывшие накануне из Сирии части авангарда Ка'ка под покровом ночи увел в тыл, а рано утром на горизонте они появились со стороны Хаффана. И персы, и арабы приняли их за свежие подкрепления. С прибытием первой сотни (за которой следовала вторая, за ней — третья и так далее) мусульмане вознесли хвалу Аллаху и пошли в наступление. Одиночные поединки сменились сражением подразделений. В течение дня подошел отряд из Сирии, предводительствуемый Хашимом, в котором было семьсот воинов; он подходил последовательными группами, в каждой из них было по семьдесят воинов.

Иранское войско Рустама вновь пополнилось боевыми слонами. К утру третьего дня они заняли свое место в боевых порядках, но теперь животных охраняли не только лучники, которые на них сидели. Слонов сопровождали пешие воины и всадники, чтобы во время атаки мусульман не давать противнику поражать наиболее уязвимое место-хобот. Предосторожность, подсказанная результатом первого дня сражения, имела и свою обратную сторону: боевой слон, находясь под опекой, терял боевые качества и становился ручным [311] Табари I, с. 2320, стк. 6–8; Ибн ал-Асир 2, с. 371; S. М. Yusuf. The Battle of al-Qadisiyya, c. 21. . Эффективность применения этой грозной ударной силы сасанидского войска снижалась и потому, что арабы все-таки нашли способ поразить хобот и глаза двух главных слонов, которые в ярости повернули вспять и увлекли за собой остальных животных, вызвав панику в персидских отрядах [312] Табари I, c. 2324–2326; cp. Ибн ал-Асир 2, c. 371–372. . От верблюдов тоже было мало пользы: даже закованные в броню и кольчуги, они не могли избежать увечий и травм. С обеих сторон были большие потери. Во второй половине дня к иранцам подошли подкрепления из Ктесифона. К вечеру бой приобрел характер всеобщей рукопашной схватки, но ни арабам, ни иранцам не удавалось добиться преимущества [313] Табари I, c. 2321, стк. 12–14; с. 2326, стк. 13–15. .

Источники сообщают о том, что к концу дня персы изменили тактику. Не распыляя силы на одиночные и групповые стычки, они наступали по всему фронту тринадцатью линиями (цепями?), следовавшими одна за другой; на флангах линии загибались, образуя форму ушей. Арабы вынуждены были перестроить свои боевые порядки и образовали три линии: первую заняли всадники, во второй находилась пехота, вооруженная мечами и копьями, в третьей — лучники [314] Там же, с. 2329, стк. 14–16; с. 2330, стк. 9–12. . Они бросились в бой, не дожидаясь условного сигнала, и к третьему такбиру Са'да на местах удержались только «главы» (ар-ру'аса) [315] Там же, с. 2332, стк. 2–4. .

Наступление ночи противники встретили в боевых порядках. Сражение продолжалось в темноте, звон металла, по образному выражению участника событий, напоминал шум многих наковален. Событие развивалось своим ходом, без вмешательства Са'да или Рустама, так как всякая связь с ними была прервана [316] Там же, с. 2333, стк. 2–5; [H. Z otenberg]. Chronique... T. 3, с. 394. .