Дмитрий Володихин - Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII–XVI веках

Великий князь литовский Александр, зная о непрочности своих позиций в порубежных с Московским государством землях, тем не менее самоуверенно предпринял действия, приведшие в итоге к самым плачевным последствиям. До конца XV в. нерушимость православия на русских землях Великого княжества Литовского была чем-то само собой разумеющимся, и М. Меховский в своем трактате «О двух Сарматиях» писал, что «…в Полоцке, Смоленске и затем к югу за Киев все… держатся греческого обряда и подчиняются патриарху Константинопольскому». [380] Меховский М. Трактат о двух Сарматиях. — М.-Л., 1936. с. 109. Великий князь Александр сделал попытку принудительного введения унии среди всего православного населения, а также оказал давление на свою жену Елену Ивановну, дабы она оставила православие. [381] ПСРЛ, т. 8, Воскресенская летопись, с. 238; Базилевич К.В. Внешняя политика Русского централизованного государства вт. п. XV века. — М., МГУ, 1952, с. 433–442. В частности, в Полоцке между 1497 и 1500 гг. был основан бернардинский костел, и ему передана была земля, которой до этого владела православная церковь св. Петра. [382] АХ, ч. 3, №№ 248–249, ч. 4, с. 36, 163–165. По причине «нужи о греческом законе» в 1500 г. на сторону Ивана III перешло сразу несколько сильнейших князей, ранее служивших Александру, и среди них князь С.И. Вельский, С.И. Можайский и М.В. Шемячич. В 1499 г. на сейме была подтверждена Городельская уния с католической Польшей, но об этом даже опасались распространяться, не желая вызвать лавину княжеских переходов. [383] Wasilewski L., Litwa i Białorus. Przesałość-terazniejszość — tendencje razwojowe. — Kraków, 1913, с. 36. Религиозно-политический конфликт был серьезнейшей причиной очередной московско-литовской войны, поскольку православие являлось мощным козырем великих князей московских в борьбе за влияние на территории «литовской Руси», к авторитет московского государя был бы подорван, не прими он энергичных мер к защите интересов православия в подобной ситуации. Вместе с тем неудачные действия Александра подарили Ивану III отличный повод для пересмотра территориальных вопросов на основе реального соотношения военно-политических сил двух государств, а переход северских князей добавил к тому же удачный момент для нанесения удара. Последовавшая война 1500–1503 гг. была по сути дела растянувшейся на несколько лет военной катастрофой Великого княжества Литовского.

Со времен этой войны начинается период непосредственного вовлечения Полотчины в орбиту нескончаемых московско-литовских столкновений. Летом 1500 г. войска Великого княжества Литовского потерпели ряд поражений, армия гетмана К. Острожского в июле была разгромлена на Ведроше. В августе московские воеводы А.Ф. Челяднин, наместник новгородский, и князь A.B. Ростовский, наместник псковский, с князьями Волоцкими Федором Борисовичем и Иваном Борисовичем овладели Торопцом и, двигаясь дальше, «многие волости и села около Полоцка и Витебска поплениша и огнем пожгоша…» [384] ПСРЛ, т. 32, Ермолинская летопись, прил. 2. с. 196–197; РК 1475–1605 гг. — М., 1977, т. 1, ч. 1, с. 57–60. Для организации обороны в сентябре 1500 г. великий князь Александр прибыл в Полоцк, укрепил город, а также управлял оттуда укреплением Смоленска, Витебска и Орши. Не имея достаточно собственных сил, он набрал наемное конное и пешее войско из поляков, силезцев, чехов и моравов во главе с Яном Черным, чехом или поляком. Но в 1501 г. Александру вновь не удалось помешать наступлению армий Ивана III. 4 ноября под стенами Мстиславля князь A.B. Ростовский нанес литовским войскам страшное поражение. Корпус Яна Черного был переброшен на защиту Полоцка. Но московские воеводы не предпринимали попыток овладеть городом, и поэтому, очевидно, литовское командование сочло возможным превратить Полоцк в операционную базу для нанесения контрудара. Осенью 1501 г. Ян Черный ходил на помощь ливонскому магистру Плеттенбергу к Острову, но, дойдя до Опочки, он узнал, что тот уже взял Остров и сжег его. Попытка Яна Черного взять Опочку не увенчалась успехом, и он отошел назад. В апреле 1502 г. королевский дворянин и боярин полоцкий Петряш Епихамович «приходил… с желныри ис Полоцка на Пуповичи (волость Великих Лук — Д.В .)… и дети боярские от князя великого многих жолнырь избиша, а иных поимаша». [385] ПСРЛ, т. 17, Хроника Быховца, стлб. 561; т. 28, Свод 1518 г., с. 335–336; т. 20, ч. 1, Львовская летопись, с. 373; т. 8, Воскресенская летопись, с. 241; Иосафовская летопись. — М., АН СССР, 1957, с. 144 (далее: Иос); АХ, ч. 3, №№ 193, 268, ч. 4, с. 7, 182; Зимин А.А. Россия на рубеже…, с. 188; Kromer M., указ. соч., с. 568; Stryjkowski М., указ. соч., т. II, с. 310; Рарее F. Aleksander Jagiełłonczyk. — Kraków, 1949, с. 41. Контрудара, таким образом, не получилось.