Ахрор Мухтаров - Хрестоматия по истории Таджикской ССР

Восьмого числа месяца шавваля года обезьяны 1115 (14 февраля 1704 г.) упомянутый аталык, получив [у Муким-хана] прощальную аудиенцию, выступил в поход со свирепыми, как Марс, войсками, отважными львами в атаках, и с витязями не- укротимыми, как Арей, и храбростью равными Рустаму, все на быстрых конях арабских кровей с насмерть разящими копьями и шашками. Так что ты [при взгляде на них] сказал бы, что из высоко поднявшегося пламени из рвения упал огонь в заросли тростника [и спалил его]; множество шлемов, кольчуг и лат их казалось расплавившейся железной горой, превратившейся в реку, в которой сверкали [чешуей] несколько тысяч крокодилов, пожирателей всего сущего.

И не успели обе стороны встретиться, как [бухарцы] обратились в бегство и к совершению переходов несчастья. И от натиска победоносного [аталыка] они, подобно мелким камням, что исторгаются стремительным потоком, рассеялись в разные стороны.

Уткан дадха с отрядом храбрецов последовал за отступающими бухарцами, захватил их имущество, снаряжение, запасных коней, шатры и палатки; большинство [неприятеля] взяли в плен. Уцелевшие от меча пешие и голые направлялись в Бухару. Когда свершилась эта славная победа, аталык на несколько дней отправился в Кундуз для окончания некоторых важных дел, послав доклад на высочайшее имя о всем происшедшем. Его величество [под впечатлением сего известия] стал розой счастья, распустившейся на лугу ликования и упования.

«Убайдулла-наме» («История Убайдуллы-хана») служит ценным источником по истории Бухарского ханства 1702 — 1711 гг. В ней очень подробно с резкой критикой рисуется внутренняя политика Убайдуллы-хана II (1702 — 1771).

Автор книги Мир Мухаммед Амини Бухори широко освещает вопросы социально-экономической и политической жизни бухарского ханства; дает яркую картину развала, общей анархии, непокорности феодалов-правителей некоторых областей, описывает восстания отдельных узбекских племен. Он живо рисует интриги и гибельное влияние на государственные дела ханских фаворитов и дворцовой клики, многочисленные бесполезные военные походы с указанием их причин и следствий; всеобщее народное восстание, вызванное выпуском правительством крайне низкопробной монеты, и т. п. Льстиво-хвалебный тон автора по отношению к Убайдулле-хану и отсутствие у него специального описания положения народных масс, обремененных налогами, не может затушевать и скрыть пороки и злоупотребления правящего класса при Аштарханидах.

Мир Мухаммед Амини Бухори в своем труде дает биографические сведения о современных ему ученых и поэтах. Хотя автор пишет, что о них можно «написать отдельную книгу», однако приведенные в книге данные отражают известный умственный застой в центре ханства — Бухаре начала XVIII в.

Нижеприведенные тексты извлечены из русского издания труда Мир Мухаммед Амини Бухори «Убайдулла-наме». (Перевод с таджикского проф. А. А. Семенова. Изд. АН Узб. ССР. Ташкент, 1957, стр. 67 — 68, 156 — 159, 184. 188 — 189, 225 — 232, 285 — 286, 302).

Когда враждебные отношения между бухарским войском и гисарскими юзами стали очевидны, это получило известность среди племен. Удаляясь от крепости Уткана, бухарская армия направилась к крепости Гисар, гисарские юзы, с одобрения Мухаммед Рахим бия, пошли по направлению к крепости Дюшам-бейи Татар. Когда все войска отошли от крепости Уткана на один переход, Мухаммед Рахим бий пригласил к своей палатке бухарских эмиров и, собравши старшин и начальников юзов, сказал: «Мы пришли [все] в эту область по повелению государя для подавления того мятежника злополучного Уткана, и для очищения территории Гисара от шипов — обид, наносимых наглыми бунтовщиками. Судьба поступила так, что мы дали врагу окрепнуть. Теперь у меня является такая мысль: нам следует укрепить [хорошенько] крепость Гисар и предоставить ее людям опытным и благоразумным».

Когда бухарские эмиры поняли, что притязания Мухаммед Рахим бия сводятся к тому, чтобы сделать бухарцев в крепости Гисар гарнизоном для отражения набегов и для несения сторожевой службы, они, кроме неопределенных выражений, ничего не сказали. Тем временем гисарское население и обитатели [самого] Гисара, явившись в настоящее собрание, сделали такое заявление: