Сергей Аверинцев - История Византии. Том I

Пурпурными узорами украшались и завесы, как это видно, например, на изображении дворца Теодориха в церкви Сант-Аполлинаре Нуово. Подобные завесы сохранились среди коптских тканей. Феофилакт Симокатта, описывая убранство зала, где происходила брачная церемония при Маврикии, пишет: «(по стенам) висели пурпурные ткани, окрашенные настоящим невыцветающим многоценным тирийским пурпуром» [904] Тhеорh. Simосat., I, 10, 6. .

Значительный интерес представляет содержание декора коптских тканей, его постепенное видоизменение: здесь нередко встречаются древнеегипетские мотивы и почерпнутые из мифологии античные образы. Для стиля IV в. еще характерны черты античного иллюзионизма. Постепенно узоры делаются пестрее, изображения схематичнее, фигуры как бы застывают, старые образы переосмысляются; возрастает число христианских сюжетов. Все эти иконографические и стилистические особенности дают основания для датировки тканей. Однако точно определить время их изготовления возможно лишь при наличии найденных совместно с ними документов. Таковы, например, плащи с крупными орнаментальными медальонами, туники с узорчатыми клавами и квадратами с изображением всадников, завеса с портретами и колоннами, которые принадлежали Аврелию Коллуфу и его жене. Судя по содержанию папирусов (454–456 гг.), которые были обнаружены в том же погребении в некрополе Антинои, эти лица были выходцами из средних слоев городского населения и жили в середине V в.

Наиболее дорогие шелковые ткани изготовлялись в Константинополе, Александрии, Антиохии. Таковы экземпляры с изображениями всадников, с. орнаментальными мотивами, а также с евангельскими сюжетами. Многие ткани, еще недавно относившиеся специалистами к VI в., ныне датируются более поздним временем. Среди них — и те, которые представляют характерный для ранней Византии сюжет — колесницу с возничим, четверкой лошадей и мальчиками, рассыпающими деньги из мешков; такие сцены на ипподроме часто встречаются на консульских диптихах. Известны они и по изображениям на стеклянных сосудах.

В большем числе встречаются фибулы различных форм, которыми застегивались плащи, далматики и пр. Для Причерноморья характерны так называемые лучевые или пальчатые фибулы. Их делали из золота, серебра и бронзы, иногда украшали цветными вставками из камней или пасты. Известны также шейные украшения — так называемые маниаки (в русском быту получившие позднее наименование шейных гривен) и браслеты.

Далеко не все произведения прикладного искусства могут быть точно датированы. Вот почему особое значение имеют те предметы, на которых встречаются портреты известных исторических деятелей или надписи. Видное место среди них занимают изделия из серебра и слоновой кости.

Серебро применялось для изготовления всевозможных сосудов (блюд различной величины, кувшинов, ваз, чаш, ковшей), употреблявшихся по преимуществу светской и церковной знатью.

Византийские мастера широко пользовались чеканом, при котором силуэты изображений выбивались с оборота, а детали наносились с лицевой стороны и иногда дополнялись гравировкой. Некоторые изделия украшались также чернью (составом из серебра, меди и свинца с примесью серы).

В Мадриде хранится серебряное блюдо второй половины IV в., диаметром в 75 см и весом в 15,35 кг, где представлены императоры Феодосии I, Аркадий и Валентиниан II. Феодосии вручает диптих приближающемуся к нему чиновнику. Композицию замыкают телохранители, расположенные попарно. По сторонам арки, на фоне которой сидит император, на фронтоне — профильные фигурки летящих гениев; несколько таких фигурок расположено около возлежащей фигуры женщины — олицетворения земли. Блюдо — литое, доработанное чеканкой; надпись — латинская, а на обороте — греческое обозначение веса. По своему характеру изображение тесно связано с античными традициями, но в самом его исполнении наблюдаются черты условности и схематизма. На щитах двух телохранителей имеются полосы, напоминающие хризмы. Для этой эпохи характерно сочетание античных и христианских черт: например, на серебряном блюде (по-видимому, служившем также миссорием, т. е. памятным блюдом-подарком, изготовленным в честь какого-нибудь события), найденном в Керчи (хранится в Эрмитаже). По определению советского ученого Л. А. Мацулевича, здесь изображен Констанций II (317–361). Императора коронует крылатая богиня Ника, в руках телохранителя — щит с хризмой, у ног коня — щит побежденного противника. Воспроизводя широко распространенную в поздне-римскую эпоху сцену императорского триумфа, мастер передает ее плоскостно; фигура Констанция — в условном повороте (голова и корпус — в фас, ноги — в профиль); конь кажется парящим в воздухе.