Отто Ранк - Миф о рождении героя

Эта близкая связь между мифом о герое и структурой мании у параноиков уже была точно подмечена в нашей характеристике мифа как параноидальной структуры, что всячески подтверждается его содержанием. Становится понятен тот удивительный факт, что параноики открыто рассказывают о всех своих иллюзиях; углубленные исследования Фрейда показали, что содержание истерических фантазий, которое с помощью психоанализа часто можно сделать осознанным, вплоть до мельчайших деталей идентично жалобам параноиков с манией преследования; кроме того, наблюдается также идентичность этого содержания с содержанием планов удовлетворения желаний у людей страдающих извращениями* Эгоцентричный характер всей системы четко прослеживается у параноика, для которого возвеличивание родителей, сочиненное им, является просто средством его собственного возвеличивания. Как правило, центральный момент всей его системы представляет собой просто кульминацию семейного романа, которая проявляется в аподиктическом утверждении: Я

окружение, вероятно, возникло у нее еще в юные годы; ее желание быть принцессой послужило причиной возникновения той маниакальной идеи, что она не дочь своих родителей, а ребенок дворянки, скрывшей свою незаконнорожденную дочь от мира, позволив ей вырасти ребенком фокусника. Запутавшись в своих фантазиях, она, вполне естественно, любое резкое слово, задевавшее ее, или случайное двусмысленное замечание, услышанное ею, интерпретировала как подтверждение своей романтической иллюзии, но особую роль в этом имело ее нежелание быть дочерью своих родителей. Поэтому целью своей жизни она сделала возвращение того социального положения, которого, по ее убеждению, она была лишена обманом В ее биографии прослеживается настойчивое утверждение этого убеждения, приведшее к трагическому результату”

Женский тип семейного романа, имеющего в данном случае социальную направленность, в отдельных случаях также представлен и в мифе о герое. В истории о Царице Семирамиде (Diodos, II, 4) говорится, что ее мать, богиня Деркето, стыдясь ее, бросила ее на произвол судьбы в пустыне среди скал, где ее вскормили голуби и нашли пастухи, которые отдали младенца царскому пастуху, бездетному Симу, который вырастил ее как свою собственную дочь. Он назвал ее Семирамида, что на сирийском языке означает Голубь. Ее дальнейший жизненный путь к диктаторскому правлению, объясняющемуся ее мужской энергией, является вопросом истории.

Другие мифы об изгнании рассказывают об Аталанте, Кибеле и Аэропе (Roscher).

Freud: Psychopathologie des Altagslebens, Berlin, 1909; Freud: Histeris-che Phantasien und ihre Beziehung zur Bisexualität.

царь (или бог). С точки зрения символизма сновидений и мифов, к которому сводится символизм всех фантазий, включая “больное” воображение, — все чего он этим достигает, так это ставит себя на место отца, уподобляется герою, завершая свой мятеж против отца. И в том и в другом случае это осуществимо, потому что конфликт с отцом — который, как показывают последние открытия, относится ко времени сокровенности сексуальных процессов — разрушается в тот момент, когда возмужавший юноша сам становится отцом. Настойчивость, с которой параноик ставит себя на место отца, то есть сам становится отцом, выглядит как иллюстрация обычной реакции маленьких мальчиков на раздражение или отнекивание взрослых в ответ на их излишнее любопытство: дайте мне время, и когда я сам стану папой, я все об этом узнаю!

Кроме параноика необходимо также сказать и о его в равной мере асоциальном двойнике. В выражении фантазий тождественного содержания истерическому индивиду, который подавил их, противостоит перверт, который осознает их; более того, больному, пассивному параноику — нуждающемуся в иллюзии для коррекции невыносимой для него реальности — противостоит активный преступник, который стремится изменить реальность согласно своим представлениям. В этом особом смысле данный тип представлен анархистом. Сам герой, как это видно из его отчуждения от родителей, начинает свой жизненный путь с противостояния старшему поколению; он одновременно является бунтовщиком, призванным восстановить справедливость, и революционером. Каждый революционер изначально является непослушным сыном, бунтующим против отца* (см. соображения Фрейда относительно интерпретации “революционной мечты” — Freud: Traumdeutung, S. 153).