Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

Здесь не место излагать историю Фомы Бекета. Для нас важно лишь то, что мы узнаем из этой великой драмы об отношениях между церковью и государством в Англии в эту эпоху. Мы увидим, что Бекет не олицетворял собой церкви, ни даже английского духовенства. Этот прелат, страстный и озлобленный, не выносивший никакого принуждения, столкнулся с королем, ревнивым к своей власти, который не Сумел остаться благоразумным и проницательным до конца. На почве, на которой мир мог бы быть достигнут исключительно при помощи гибкой и осторожной дипломатии, с большим шумом наскочили друг на друга два гордеца. И тот, и другой плохо защищали свое дело; но для того, что служит предметом изучения в этой книге, интересно установить, в чем была суть вызвавшего это столкновение вопроса и как он разрешился.

Фома Бекет был сначала канцлером и другом короля, и Генрих II, думая, что может рассчитывать на него, заставил избрать его архиепископом кентерберийским (в 1162 г). Безупречный священнослужитель, Фома был надменным прелатом, сварливым и задорным крупным землевладельцем, несговорчивым подданным. Он уже оттолкнул от себя часть епископов и баронов, и Генрих II уже был раздражен занятым им положением, когда обнародование Кларендонских постановлений окончательно побудило их схватиться друге другом [331] Хорошее изложение этого столкновения в CCCLXVI, гл. V и VI; CXCVII, гл. XIII; DCXVIII, гл. IX и X; CXLI, гл. XIII и XIV; CCXXXVI, гл. VII. .

Имеющийся у нас протокол, без сомнения официальный, собрания, происходившего в Кларендоне (в январе 1164 г.), а также текст постановлений ясно указывают на то, как был поставлен вопрос [332] СХХХIII, стр. 161 и сл. . Королевские советники, Ричард де Люси и Жоселин де Байёль, изготовившие этот текст, вовсе не намеревались вводить какое-нибудь новшество. Вот его начало:

«В присутствии короля была зачитана и утверждена некоторая часть кутюмов и вольностей и прерогатив предков короля, а именно короля Генриха, I и других, которые должны соблюдаться и поддерживаться в королевстве. И ввиду разногласий и споров, которые поднялись между духовенством, с одной стороны, и судьями сень ер а короля и баронами королевства по поводу этих кутюмов и прерогатив, этот просмотр был произведен в присутствии архиепископов и епископов, и духовенства, и графов, и баронов, и знатных людей королевства».

И действительно, дело в общем шло о том, чтобы произвести реставрацию, чтобы приостановить и свести на-нет успехи, сделанные в ущерб государству церковью и святым престолом или благодаря анархии времен Стефана, или в связи с григорианской реформой и новым каноническим правом. Английская церковь во времена Вильгельма Завоевателя, Вильгельма Рыжего и Генриха I в конце концов находилась в, подчинении; и дело шло о том, чтобы вернуть ее в это положение. Король находил, что некоторые прелаты стремились теперь к политической независимости; они забывали, что на них, как на баронах, лежат известные обязанности, не являлись в курию, отправлялись на материк заводить там интриги с разными подозрительными людьми. Право регалии оспаривалось, выборы епископов и аббатов не всегда производились согласно с волей короля, и избранный получал посвящение [333] О компетенции церковного суда в Англии; DXXXII, I, стр. 124 и сл.; CCCVIII, т. II, гл. V. раньше, чем приносил королю ленную присягу (оммаж). Король учитывал также и личные обиды своих баронов; отлучение производилось слишком поспешно и несправедливо; церковь отнимала у сеньора его крестьян, посвящая их в духовный сан без его согласия; она оспаривала права патронов церквей, которые должны были назначать бенефициариев. Но особенно захваты церковного суда неосторожно учрежденного Вильгельмом Завоевателем, угрожали светскому обществу и мешали восстановлению общественной безопасности. Церковные суды притязали на то, чтобы им одним судить виновных клириков, и убийцы отделывались лишением сана; эти суды оставляли за собой дела о долговых обязательствах под тем предлогом, что должник клялся заимодавцу; архидиаконы, алчность которых вошла в поговорку, всякими правдами и неправдами притягивали мирян к своему суду, чтобы несправедливо вымогать у них штрафы. Конфликты между светскими и церковными судами были тем более многочисленны, что происхождение и характер держаний часто являлись спорными; на какую-нибудь тяжбу, касающуюся светского держания, церковный суд заявлял притязания под тем предлогом, что оно было держанием « de franche aumône », а за королевскими судами не признавали права на установление, факта относительно этого пункта.