Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

Пользуясь, таким образом, выборными присяжными, короли Англии сеяли в своих графствах семена представительной системы. Мы еще встретимся с присяжными, когда будем говорить о налогах.

Будем ли мы иметь в виду доходы с королевского домена или другие доходы, поступающие в казну, мы одинаково будем поражены объемом прав, которые присваивает себе английская монархия. В этом отношении она, несомненно, выходит из феодальных рамок [314] Изложение Stubbs'a, DCXXVII, I, стр. 461 и сл., 690 и сл., устарело. Самыми важными из финансовых документов являются Pipe Rolls (см. выше). Но из них до настоящего времени опубликована, к сожалению, только часть; да и те, которые изданы, лишь в очень редких случаях являлись предметом основательного исследования; на работу сэра I. Н. Ramsay, DLVI, нельзя вполне полагаться (см. CCLXXXVII, стр. 43 и сл.). К тому же сохранившиеся счета, даже если их подвергнуть внимательному изучению, не дают общего итога доходов; это не бюджеты. Король располагал еще кассой «Дворца» ( Hôtel ), in camera regis , счетов которой у нас нет. Нет никакой возможности, по нашему мнению, точно учесть все финансовые средства, которыми располагали Генрих II, Ричард и Иоанн, и еще менее — сравнивать их со средствами современных им Капетингов. Все, что можно сказать, это только то, что как вся совокупность фактов, так и оценка современников доказывают, что они были гораздо богаче королей Франции. Мы не можем принять обратное мнение, высказанное F. Lot'oм, CDXXXVI, стр. 135 и сл. См. нашу рецензию этой работы в В.E.С., 1933 г. .

Считалось, что Плантагенеты, так же как и Капетинги, обыкновенные свои доходы извлекали из своего домена. Он сдавался на откуп шерифам, так же как домен Капетингов был на откупе у древо [315] DCXLV, стр. 117–149; DVII, стр. 13 и сл.: CDLXXXIV, стр. 124 и сл. Turner дал цифры, установленные по каждому отдельному графству за время от пятого по пятнадцатый год царствования Генриха II. Parow специально изучал шестнадцатый год и установил общий итог обыкновенных доходов, извлеченных из Англии: 23 535 фунтов стерлингов, 16 шиллингов, 10 пенсов, из которых 13 425 фунтов, 19 шиллингов, 7 пенсов поступило в казначейство, а остальные израсходованы на месте. Из этих 23 535 фунтов, 16 шиллингов, 10 пенсов было 10 529 фунтов, 17 шиллингов, 4 пенса, полученных от откупа графств (DVII, стр. 48–49). Фунт стерлингов равнялся четырем турским ливрам на французские деньги (CCLIX, стр. 333). . Ню к разным сборам и домениальным доходам в Англии присоединялась еще одна чрезвычайка я привилегия именно «Заповедные леса» ( Foresta ), франкского и нормандского происхождения. « Foresta », говорит автор Диалога о Палате шахматной доски , состоят из охотничьих заповедников, которые король устраивает себе в некоторых очень лесистых графствах. Сюда он является забыть свои заботы и насладиться отдыхом и свободой на лоне природы. Проступки против « Foresta » не подлежат ведению обыкновенных судов: законы, относящиеся к « Foresta », исходят не из общего права, а из воли государей, так что, как говорят, то, что делается на их основании, не абсолютно справедливо), а справедливо по закону о « Foresta » [316] ХХХIII, стр. 105. .

Заповедник заключает в себе главным образом леса, но также и ланды, пастбища, даже возделанную землю и деревни и не только в королевском домене, но и в держаниях, находящихся во владении подданных, даже крупных сейнеров. В ХII в. из тридцати девяти графств, было только шесть, в которых не существовало таких заповедников. Эссекс, являющийся, правда, исключением, весь был превращен в сплошной заповедник. Все эти огромные заповедники кишат дичью. И находящиеся в них жители, будь то крестьянин, или рыцарь, или человек, принадлежащий к церкви, не имеют права касаться не только животных, но и растительности, которая их питает и укрывает. Штрафы и добавочные повинности дождем сыплются на них. В своей Ассизе о лесе, принять которую он заставил своих баронов в 1184 г., Генрих II восстанавливает во всей строгости древние правила:

«Пусть никто не нарушает прав короля ни на его дичь, да на что либо иное в его заповедниках… Впредь, если кто-либо будет уличен в совершении проступка, король хочет получить от него полное возмездие, как это бывало во времена короля, его деда… Пусть его лесники следят за тем, чтобы деревья не истреблялись в лесах рыцарей и других, имеющих леса в пределах королевского заповедника; в случае истребления, да знают те, чьи деревья будут истреблены, что штраф будет взыскан с них или с их земель, а не с кого другого… Король запрещает иметь луки, стрелы или собак в его заповедниках без особого разрешения… Он впредь запрещает охотиться ночью в его заповеднике или в тех местах, которые посещает его крупная дичь или где она обычно отдыхает, под Страхом заключения в тюрьму на один год, а также возмещения убытков и выкупа по воле короля» [317] СХХХIII, стр. 186–188. .