Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

Анжуйскому дому в XII в. большую службу сослужил и блестящий ряд государей, отличавшихся воинственностью и административными способностями, и удача в деле заключения, выгодных браков. Жоффруа еще в ранней юности вступил в брак с empress — императрицей Матильдой, вдовой императора Генриха V и дочерью короля Англии Генриха I Боклерка. Генрих Боклерк, лишившийся своих сыновей благодаря крушению корабля Blanche Nef , добился не без труда от своих баронов клятвы признать Матильду наследницей престола. Но когда он умер, Жоффруа и Матильда не смогли получить оставленного им наследства; претендент Стефан Блуаский, сын одной из дочерей Вильгельма Завоевателя и нормандский барон по принадлежавшему ему графству Мортенскому, опередил их: он наложил руку на королевскую казну в Винчестере, надавал обещаний прелатам и баронам [214] Первая хартия Стефана; СХХХIII, стр. 142. и чуть не обманом добился коронования 22 декабря 1135 г. в присутствии двух епископов, нескольких баронов и горожан Лондона [215] DCXXVII, I, стр. 389–391; DLXXVI, ч. 2-я. . Так возник кризис, изучение которого не лишено интереса с точки зрения конституционной: в некоторых отношениях он напоминает события 1066 г., в других — ловкий ход Генриха I в 1100 г.

Матильда требовала престола себе, ссылаясь на то, что она дочь покойного короля и признана наследницей баронами; она отправила епископа Анжерского в Рим, чтобы он защищал ее права перед папой; однако папа отказался признать ее права [216] DLXXXVI, стр. 8 и сл., 30, и прил. В. . Стефан же ссылался только на право избрания, на условия, заключенные между ним и баронами и прелатами, на согласие церкви; можно было сказать, что он признан королем «на все то время, пока будет вести себя хорошо» [217] DLXXXVI, стр. 27. , т. е. пока он не будет оказывать какого-нибудь противодействия феодальной и церковной реакции, Через несколько месяцев после своего восшествия на престол он даровал хартию, которая утишила всю злобу, вызванную насилиями Вильгельма Рыжего и энергичной администрацией Генриха I. Он отказался от новых «лесов,» (заповедников), дававших большую прибыль; он обещал уничтожить злоупотребления властью шерифов и «других» и обязался при решении судебных дел вернуться к старинным кутюмам; это значило отказаться поддерживать дело Генриха I, его чиновников и его разъездных судей. Но особенно щедрые обещания опт давал церкви: он-де не только предоставит епископам право раздавать пребенды, распоряжаться доходами с церковных имуществ и вернет церкви все, что было несправедливо у нее отнято со времени смерти Вильгельма Завоевателя, но он не будет больше пользоваться правом регалии во время вакансий епископств и аббатств и предоставит церкви попечение о наказании клириков. Хартия его начиналась так: «Я, Стефан, по божьей милости и с согласия духовенства и народа, избранный королем Англии, помазанный на царство Вильгельмом, архиепископом кентерберийским и легатом святой римской церкви, и утвержденный Иннокентием, первосвященником святого престола римского, даю из уважения и любви к богу свое соизволение на то, чтобы святая церковь была свободна, и подтверждаю по отношению к ней должное ей почтение» [218] XVII, стр. 8–10. . Говорили, что этим Стефан только отказывался от чрезвычайных привилегий. Но в действительности это было отречение от всей политики англо-нормандских королей. На практике же было еще хуже [219] Для нижеследующего см. DCXXVII, I, стр. 394 и сл.; DLXXXVI; DLXXVI, ч. 3-я и 4-я. . Частью потому, что он допустил навязать себе частные соглашения, частью от того, что он закрывал на все глаза, при Стефане бароны захватили административную и военную власть, верховный суд, стали чеканить монету, собирать налоги, сооружать замки без особого на то разрешения: в несколько лет было воздвигнуто 1115 замков. Но напрасно он для того, чтобы создать себе приверженцев, на все соглашался, расточал доходы и домены, принадлежавшие короне, принимал к себе на службу фламандских наемников. Никто им не был доволен, и он не смог плыть против течения. В 1139 г. он думал совершить полезный энергичный поступок, а вышла непоправимая оплошность; могущественный Солсберийский епископ Роджер, через членов своей семьи имевший силу в королевской канцелярии и в казначействе, построил несколько замков без разрешения. Стефан отправил его в тюрьму. Тогда произошло крушение. все духовенство обратилось против него, а королевская бюрократия была почти совершенно дезорганизована. Сторонники «императрицы» Матильды одержали большую победу при Линкольне (2 февраля 1141 г.), и Матильда была в свою очередь принята в Винчестере епископом, бывшим тогда папским легатом. Этот епископ винчестерский был родным братом Стефана. Матильда обещала поручить ему руководство церковными делами в королевстве. А он со своей стороны обязался быть верным ей «до тех пор, пока она не нарушит договора». Он устроил «императрице» торжественную встречу после тайного совещания с находившимися в то время в Винчестере епископами, аббатами и архидиаконами и преподнес ей право управления в следующих выражениях: «Бог вынес свой приговор над моим братом и допустил, чтобы он, без моего ведома, попал под власть могущественных людей. Для того, чтобы, королевство не разрушилось за неимением короля, я пригласил вас всех на основании своего права, как легата, явиться сюда. Вчера дело это обсуждалось втайне в присутствии большинства английского духовенства, которому по преимуществу принадлежит право избирать государя и в то же время посвящать его в сан. Призвав прежде всего, как это и подобает, на помощь бога, мы избираем госпожой ( domina ) Англии и Нормандии дочь короля миролюбивого, короля славного, короля богатого короля доброго и не имевшего себе равного в наше время, и мы обещаем — ей верность и поддержку» [220] Подлинный текст в СХХХIII, стр. 139. Относительно значения титула domina : DLXXXVI, стр. 70 и сл. Не было ли dominus временным титулом наследника престола, который он принимал до своего коронования? Rossler, DLXXVI, стр. 424 и сл., отрицал это. . Итак, Матильда была провозглашена «госпожой Англии и Нормандии» в ожидании того, что ее венчают королевой. Но она была угрюмой, сварливой, неловкой, и ее мужу Жоффруа Плантагенету немалых трудов стоило покорить Нормандию. Часть Южной Англии, именно восточная, осталась верной Стефану; западная же признала Матильду [221] Границы (впрочем, очень изменчивые) указаны в CCXXXIV, стр. 631. ; повсюду с севера до юга была анархия. Была написана очень любопытная история уступок, которые один барон, Жоффруа де Мандевиль, исторгал то у Стефана, то у Матильды: в конце концов он создал себе обширную независимую сеньорию [222] DLXXXVI, стр. 43 и сл., 98 и сл. . Упавшая духом Матильда переплыла море обратно в 1148 г., чтобы быть около своего мужа. Жоффруа Плантагенет довел до конца свое дело и умирая (в 1151 г.) оставил своему сыну Генриху княжество, образовавшееся из Нормандии [223] Герцогом Нормандии Генрих был уже с 1149 г.; DXXXIV, стр. 569 и сл. , Мэна, Анжу и Турени, относительно которого можно было думать, что ему суждено существовать отдельно от Англии. Но Генрих Плантагенет, энергичный воитель, решил отвоевать — себе королевство своего деда, Генриха I. Он высадился в январе 1153 г. Стефан был стар и дряхл. В ноябре уже был заключен мир [224] СVI, I, № 56, стр. 61. . Генрих, признанный наследником престола и назначенный соправителем, стал королем Англии после смерти Стефана (в декабре 1154 г). Он имел твердое намерение восстановить монархию Вильгельма Завоевателя и Генриха I. На шестьдесят лет было покончено с режимом «соглашений» и с законной организацией анархии. Но церковь и бароны не забыли времена короля Стефана, и наступит день, когда они захотят к ним вернуться.