Анатолий Григоренко - Откуда пришли славяне

Вот несколько карт. Я их нашёл в Интернет.

А вот ещё карты. 6-7 века. И что же мы здесь ви­дим. Славянский океан. Масса племён. От Эльбы до Урала и от Белого моря до Чёрного. Из ниоткуда за сот­ню лет появился народ, обживший большую часть Евро­пы. Чудеса, да и только. А куда же делись Маркоманы и Гутоны, Бургунды и Квады, Свевы и Саксоны, Вандалы и Лангобарды. Они что, все от малого до великого ушли завоёвывать Римскую империю? Им что, так плохо жилось на родине, что они отдали её диким славянам? Странно как-то это.

И сколько я не читал, сколько не рылся в Интернет, ответа на эту историческую загадку я не нашёл. Выска­зана была одна мысль, состоящая в том, что славяне все­гда там жили. Жили и германцы. Так вот: село славян, село германцев. Причем они друг друга в упор не виде­ли. Но потом германцы ушли завоёвывать Римскую им­перию, а славяне остались в земле копаться. Глупые, что с них взять. Думаю, что и эта гипотеза не очень убеди­тельна. Поэтому простите, господа дипломированные историки меня, глупого незнайку, но я возьму на себя смелость высказаться по этому вопросу. Хотя не сомне­ваюсь, что мне будет сказано "Это бред невежды(!), ко­торый вдруг занялся историей"

Можно найти ещё больше. Нарисованы они на рус­ском языке. Последняя на иностранном. Относятся эти карты к первой половине первого тысячелетия, до наше­ствия Гуннов. Найдите там славян. Их там нет.

Прежде чем перейти к сути дела остановлюсь на методологии, то есть на том инструментарии, которым пользуется историк. Только осознавая, откуда мы берём информацию, какое доверие может быть оказано к тому, или иному источнику информации, можно осмысленно формулировать историческую мысль.

Во-первых, масштаб. Можно погружаться в истори­ческий процесс глубоко. Изучать, например жизненные перипетии тех или иных исторических личностей. Кто на ком женился, кто от кого родился и т.д. Это очень ин­тересно. Но тогда мы потеряем предмет исследования – историю цивилизации. Можно пойти в другую крайность, и тогда вообще нечего заниматься историей, а заключить, что все мы от Адама и Евы и все мы братья. Выдержать здесь чувство меры трудно, но я постараюсь.

Во-вторых, предубеждённость. Историк не машина. Он человек и гражданин. Поэтому всякому историческо­му исследованию присуща определённая предубеждён­ность. Будет она и у меня, хотя я постараюсь придержи­ваться презумпции истины.

Итак, первый метод. Анализ того, что понаписали другие историки. Синтез, компиляция, ссылки – вывод. Этим занимаются многие историки. Недостатки этого метода следующие: истинность источников не предопре­делена. Синтез и компиляция производятся уже с опре­делённых идеологических позиций. (Так, в моей молодо­сти, когда приходилось писать доклад на политзанятия, можно было что угодно обосновать, ссылаясь на труды Ленина, постановления ЦК КПСС и решения Советского Правительства).

Второй метод. Исследование древних документов. Рукописи, летописи, архивы, глиняные таблички, надпи­си на стелах и т.д. В сущности один из наиболее надёж­ных источников, однако требует осторожного отноше­ния. Во-первых, часто они отражают также идеологиче­скую позицию автора источника. Например, перечень царств, подчинённых царю Персии, может отражать больше желаемое за действительное. Самовосхваление царей, князей и римских пап было куда больше чем во времена Леонида Ильича. В частности, и "Повесть вре­менных лет" (ПВЛ) была написана в угоду великокняже­скому роду. В том числе и возведение его рода к Рюрику и гипертрофизация самого Рюрика, как основателя Рус­ской державы. Поэтому не верно было бы слепо ссы­латься и на летопись Нестора, и на "Слово о полку Иго– реве" и на другие источники, тем более, что редко они бывают в оригинале. Так ПВЛ дошла до нас в виде списков. Считают, что наиболее ранняя Радзивиловская рукопись. Есть мнение, что не только Нестор Летописец к ней руку приложил.