Александр Янов - Где место России в истории? [Загадка Дональда Тредголда]

Прямо противоположные последствия имел распад общины в результате экспроприации ее земель помещиками. Она "подрывала устои волостного крестьянского мира, лишала волостных богатеев их основной опоры, а следовательно, закрывала пути для обуржуазивания крестьянства в целом, что и произошло в центральных районах Северо-Восточной Руси в XVI веке, во время и после опричнины Ивана Грозного, когда процесс поглощения черных волостных земель поместным землевладением достиг здесь своего апогея". Короче, единственной альтернативой обуржуазиванию деревни оказалась, как и в советские времена, барщина, несущая с собою крепостничество и в конечном счете рабство.

Читателю в России, еще не забывшему споры 1920-х о том быть или не быть НЭПу, нет нужды объяснять, с кем на самом деле спорили здесь шестидесятники, писавшие об эпохе ЕС. Аналогия ведь и впрямь жуткая. ИСТОРИЯ ПОВТОРЯЛАСЬ БУКВАЛЬНО НА НАШИХ ГЛАЗАХ. Опричнина была равносильна ликвидации НЭПа. Так же, как сталинская коллективизация, она покончила с крестьянской свободой. И собственностью. Да, покончила она и с независимостью боярской Думы, но это было лишь последствием гибели крестьянской свободы, как, если хотите, разгром «правой оппозиции» в ЦК ВКПб был последствием коллективизации. Как писал шестидесятник С.М.Каштанов, «опричнина была, конечно, в большей степени АНТИКРЕСТЬЯНСКОЙ, чем антибоярской политикой». Вот так и произошел настоящий тектонический сдвиг в истории русской государственности.

Конкретная плоть событий отличалась, конечно. В XVI веке суть спора, которому предстояло решить судьбу России, сводилась, как мы видели, к простому вопросу: кому достанется земля распадающихся общин -- помещикам-барщинникам или "лутчим людям" русского крестьянства, объединенным в новую аллодиальную общину. Но в перспективе спор этот не отличался от того, что расколол большевистскую партию в конце 1920-х. И в XVI и в XX веке шел спор об одном и том же, о том станет ли русское крестьянство сильным и независимым сословием, как произошло это в североевропейских странах, соседствующих с Россией, или будет порабощено – на столетия. О САМОМ СУЩЕСТВОВАНИИ В РОССИИ СВОБОДНОГО КРЕСТЬЯНСТВА шел этот спор. Потому, надо полагать, и сказал мне известный немецкий политолог Рихард Лоуэнтал, прочитав в рукописи американское издание этой книги, что Сталин - это Иван Грозный плюс немножко электрификации.

РЕФОРМА

А теперь немного о том, как управлялась русская земля до крупнейшей реформы 1550-х прогрессивного правительства Алексея Адашева, пришедшего к власти после народных волнений в конце 1540-х – при поддержке юного перепуганного царя. Управлялась она просто, чтоб не сказать примитивно: в уезды (области) направлялись временные наместники (в просторечии «кормленщики»). Присылались они из Москвы, чтобы обеспечивать порядок, судить и собирать налоги при помощи своей частной администрации. холопов, которых возили с собою из уезда в уезд. Свой «корм» добывали они сами (облагая население специальным административным налогом). Правительство им ничего не платило.

Знатнейшие семьи жестоко конкурировали между собою за «кормления». Что понятно: попав в богатый уезд наместник мог сделать состояние за год. Не столько за счет лимитированных сверху «кормов», сколько за счет злоупотребления властью. Гражданские дела в уезде выигрывал, естественно, тот, кто давал ему большую мзду. Самые бессовестные вели себя и вовсе непристойно. Подбрасывали, например, труп во двор крестьянина побогаче и разоряли его судебными издержками. Несколько сфабрикованных дел давали больше дохода, чем весь «корм».

Само собой крестьяне не молчали. Едва наместники «съезжали с кормления» сопровождали их в Москву тучи жалобщиков. Московские суды были завалены исками. Еще во времена Ивана III правительство старалось как-то обуздать «кормленщиков». Статья 12 Судебника 1497 года требовала обязательного участия в суде «добрых черных крестьян-целовальников», т.е. понятых, целовавших крест для исполнения административных обязанностей

.Но помогало это, видимо, мало. Во всяком случае, если верить летописи, «многие грады и волости пусты учинили наместники. Из многих лет презрев страх Божий и государские уставы и много злокозненных дел на них учинили. Не быша им пастыри и учители, но сотвориша им гонители и разорители».

Имея в виду, что большие лендлорды, церковь и бояре, налогов не платили, помещики тем более, а другую половину страны «пусты учинили» кормленщики, получался удивительный парадокс: Москва переживала экономический подъем, люди богатели, а казна нищала. Все соглашались: что-то нужно было с этим делать. Но что?