Гай Аноним - После Рима. Книга вторая. Anno Domini 430-800

Император Валентиниан III послал за гиппонским епископом, чтобы тот возглавил Вселенский собор в Эфесе, намеченный на 431 год. В осажденном городе Августин в ожидании спасения пи­сал о проблемах сотворения мира, громил своим пером ерети-ковпелагиан, меж тем вандалы занимались грабежами окрест­ных земель, а помощь все не шла. Когда посланец императора прибыл в Гиппон Регий, Августи­на уже не было в живых: он умер через три месяца после начала осады.

Гиппон Регий продержался 14 месяцев.

Наконец, на помощь Гиппону прибыли войска Константино­поля. В точности неизвестно, что произошло после соединения сил Бонифация и командующего императорскими войсками Ас-пара. Скорее всего, силы Аспара были невелики и предназнача­лись лишь для сдерживания вандалов и «демонстрации флага». Бонифацию же, судя по всему, и вовсе не было дела до вандалов, поскольку в 432 году он уже оказался в Италии. Его, мягко гово­ря, индифферентное отношение к высадке варваров и их продви­жению по Африке делает версию сговора с вандалами почти до­казанной...

• Августин хотел быть похороненным в церкви Святого Сте­фана, рядом с останками первых христианских мучеников. Когда Гиппон сдался вандалам, несколько африканских епископов вывезли его останки в Кальяри на Сардинии и захоронили их в церкви Святого Сатурнина. Сардинию в VIII веке захватили мусульмане, в 723 году король лангобаров Лиутпранд выкупил мощи Августина и перевез их в Павию, в базилику Святого Петра, где в 1362 году по­ставили роскошное надгробие (некоторые полагают, что излишне роскошное) — Area di S. Agostino. В 1842 году останки святого Августина с согласия папы вновь перевез­ли в Алжир. Там они хранятся возле памятника Августи­ну, который на развалинах Гиппона воздвигли француз­ские епископы.

Гейзерих, взяв город в 431 году (его жителей Бонифаций успел эвакуировать), сделал Гиппон своей временной резиденцией и приставил к горлу Рима острый нож. Говорили, что вандалы со­жгли город дотла, но сохранили все книги библиотеки и тем са­мым спасли для потомков наследие Августина.

Бонифаций же отплыл в Равенну — биться за власть.

Аспар завел переговоры с Гейзерихом. Дипломатические тру­ды длились почти два года! Вандал, видимо, понимал уязвимость позиций Константинополя и не шел на уступки. Результат пере­говоров был признанием слабости империи: вандалы и аланы получали статус федератов, а также часть территории Мавретании и Нумидии, и в том числе города Калама и Ситифис. Импе­рии оставались большая часть Нумидии, Проконсульская Афри­ка и Бизацена.

Похоже, Гейзериха эти богатые провинции не заинтересовали просто за неимением достаточного числа воинов, способных кон­тролировать столь обширные регионы...

В Константинополе хорошо осознавали недостаточность соб­ственных сил и, видимо, сочли успехом даже эти унизительные ре­зультаты. Аспар в 434 году был удостоен консульства Запада. Ван­дальский же король по случаю своей победы приказал освободить одного из пленников, Маркиана (или Марциана). Рассказывали, будто Гейзериху было видение, что Маркиан станет императором, и он заставил пленника поклясться никогда не поднимать оружие против вандалов. Маркиан дал такое обещание.

Завоеванные вандалами земли были не особенно плодородны, однако с их переходом в руки варваров вандальская угроза навис­ла над стратегически важными для Римской империи главными источниками зерна и оливкового масла и над богатейшим регио­ном Карфагена.

Почему Рим и Константинополь упустили из виду эту угрозу? Почему не озаботились защитой Карфагена и, следовательно, важ­ных морских путей? По недостатку ли ресурсов? В надежде ли на помощь Константинополя? Так или иначе, но с захвата африкан­ских провинций вандалами началась агония Западной Римской империи, которую уже ничто не могло спасти.

Не будет преувеличением сказать, что сдачей Гиппона Регия в 431 году заканчивается история Западной Римской империи и начинается история варварской, неримской Европы.

После 425 года реальная власть над Западной Римской империей сосредоточилась в руках Галлы Плацидии. Будучи регентом при своем сыне, малолетнем Валентиниане III, она не доверяла своим военачальникам. Решительные командующие армиями опасны для трона, чему примером служит вся римская история. Аэцию мать малолетнего императора доверяла меньше всех. Плацидия помнила, как в 425 году была вынуждена простить ему поддерж­ку узурпатора, потому что за плечами полководца стояло 60 ты­сяч гуннских мечей.