Андрей Купцов - Миф о красном терроре

Пайпс: «…происхождения, которые, как правило, не закончили средней школы (гимназии? реального? коммерческого? — А.К.) либо из-за недостатка средств, либо из-за неспособности справиться с классической программой российских гимназий…»

То есть выходцы из простонародья поступили как-то в гимназию! А потом не потянули курс гимназии, но почему-то справились с более сложным курсом, созданным как (по Пайпсу) аналог программы реального училища, да ещё с добавлением спецпредме-тов. Готовили-то всё же офицеров. Ну то, что кадетские корпуса и юнкерские училища, по общей легенде, как раз и были созданы для дворянских детей «попроще тыковкой», это уж ирония, но никак не реальность. Поелику кадетов всё же готовили к специализации высших военных училищ, исходя из Притчей царя Соломона от гусарской конфессии (гл. 6, ст. 3):

Умный в артиллерии,

Щёголь в кавалерии,

Пьяница во флоте,

И дурак в пехоте.

Топор попёр сапёр,

Интендант уж вор!

Пётр Дмитрии ( жарг . педераст. — А.К.) в гвардии,

А поп сидит в ебардии {жарг, бордель. —

Для справки: в юнкерское 2-3-летнее училище брали или и вправду из гимназий, или из тех же кадетских корпусов.

Кадетских корпусов, вообще-то, в России к 1917 г. (без Пажеского и Морского) было всего 27. Первый был открыт тем самым фельдмаршалом Минихом в 1732 г. И последующее создание новых кадетских корпусов ставило целью готовить дворянских детей к службе. В программе обучения сочетались как гражданские дисциплины, так и специальные, военные. В 1863 г., как обычно в России, провели эксперимент — старшие классы были развёрнуты в высшие военные училища, а в остальных классах добавили срок обучения и преобразовали их в военные гимназии. Туда и близко не подпускали никого, кроме детей дворян. Но в 1882 г. были опять восстановлены кадетские корпуса с 7-летним сроком обучения и военизированной специализацией. Формально приём в них был всесословный, но сына не дворянина, всегда отшивали на вступительных экзаменах, задав «убойный» вопрос по военной истории.

Короче, Пайпс в угоду своей версии, по которой безродные раз-ночинцы-интеллигенты-экстремисты совершили революцию, не гнушается сомнительными источниками типа: Зайончковский П.А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX–XX столетия. М., 1973 — откуда он взял описание особенностей обучения в Академии Генштаба: «Здесь социальное происхождение не имело значения. Сын бывшего крепостного крестьянина служил наравне с членом императорской фамилии…»

Вспоминаются Ильф и Петров (дворянин, брат писателя Катаева-дворянина), когда они описывают Воронью слободку: «“Мы гим-назиев не кончали!” — сказал Митрич. Он не соврал, он кончил пажеский корпус», но вместе с народом, по Пайпсу, он мог быть аж «из бывших крепостных»: «Камергер Митрич на балалайке играл Камаринского»… Есть великолепная книга бывшего пажа её величества, после кавалергарда графа Игнатьева «50 лет в строю». Там он описывает в числе прочего особенности своей службы в качестве «простого» гвардейского офицера, у которого казённого жалованья хватало только на чаевые деныцикам, швейцарам и официантам офицерского собрания. Бывшие крепостные Игнатьева, бравшие в аренду земли, принадлежавшие его семье, доплачивали ему, чтобы он хоть как-то мог соответствовать образу гвардейского офицера. Он окончил ту самую Академию Генштаба и достаточно подробно описывает специфику кастовых взаимоотношений в оной. Эту же Академию закончил дворянин Шапошников, который при советской власти стал и начальником этой Академии, и самого Генштаба. Он об этом пишет в своих «Воспоминаниях»…

По Пайпсу, офицерский корпус российской армии состоял чуть ли не из люмпенов. Можете сами прочесть, и я это даже не обсуждаю.

Но вот социальную оценку интеллигенции он даёт вполне здраво, хотя сам же часто путает ее представителей по социальному проявлению.

Иван Петрункевич (1843–1928) — организатор нелегальных земских съездов, лидер земского движения конца XIX — начала XX в. В 1904–1905 гг. — председатель «Союза освобождения», один из содателей КДП — Конституционно-демократической партии. С 1909 г. — председатель ЦК КДП: «Либералы, радикалы и революционеры различаются не политическими целями, а темпераментом!»

Пайпс: «Падение помещичьего дворянства неизбежно прокладывало путь победе радикальной интеллигенции, которая в деревне, на ролях сельских учителей и земских служащих, не столько просвещала крестьянство, сколько подстрекала к неповиновению».