Андрей Купцов - Миф о красном терроре

Вот лично я ничего не помню о том, чтобы мне кто-нибудь говорил о голоде на Украине в 1933-м. С кем я только не общался — и ничего. Я имею в виду хоть какое-то упоминание об этом в личном плане, типа: «Мой отец был в блокадном Питере и жил…» До 4 класса, то есть до 11 лет, я жил в бараке на самой известной улице СССР — Самокатной, где сейчас находится вино-водочный завод «Кристалл», а тогда 1-й МЛВЗ, который выпускал разную ханку с великой эмблемой — быком в боевой позе. Это был как бы маленький квартал из 4 бараков. Это был интернационал «по-над Яузой» — татары, евреи, белорусы, хохлы, лезгины и даже «русские поляки»…

Кроме всем известных стукачей, все были фронда. От хануриков до артистки кордебалета в Театре оперетты. Работяги, шоферня и инженеры (два барака были авиапромовские) крыли, особливо по пьянке, всё и вся. Мат для меня был вторым языком. Так вот, я не помню ни одной истории про голод на Украине. Родился я в 1950-м, так что в первый класс пошёл в период махровой «оттепели». Справа жила сестра того самого Ксенофонтова, с ней вместе жила подруга по политзоне. Эти дамы-филологи с богемным обаянием многоукладным матом крыли, что хотели. Слева — семья хохла Коваля, который, на свою голову, выиграл в лотерею машину, продал её за три цены какому-то Гоги и умер от безпробудной пьянки с другом, бывшим фронтовиком и также хохлом… Уж эти ребята говорили, что хотели, но я не помню ни одной истории про голод.

В 7-й класс я пошел уже в Долгопрудном, куда мы переехали из Москвы. Канал системы Москва-Волга был в двух шагах, и через некоторое время я мог общаться с потомками «канальных» зеков. Собственно, 7 3Долгопы того периода — это «канальники» — зеки или вохровцы. А канал этот строили аккурат в то время, когда якобы произошел «организованный НКВД» голод на Украине. Никто и никогда не говорил о голоде 1933 г.

Моему отцу было 17, когда он с полком проезжал через Самару в 1921-м. Полк принял «красную» программу, и после трех лет Гражданки полк направили на борьбу с чурками-басмачами. 1921 г. — начало великого голода в Поволжье.

Как выглядит голод, он помнил. Они простояли на станции около суток, и ни у кого не хватило духу варить еду. Когда в одном вагоне попробовали это сделать, начался кошмар. К вагону через пути стала двигаться огромная толпа живых скелетов без пола и возраста. Сквозь толпу бегом прорвалась группа чоновцев, вскочила в вагон, мгновенно сняв бак с огня, они накидали на него шинели. Но скелеты уже стояли плотной толпой у вагона, держа на груди то, что они готовы были отдать за любую еду.

Чоновцы, которые контролировали питательные пункты, объяснили сложность ситуации: мало того, что при попытке просто дать кому-то еду начнется смертоубийственная давка (на раздаточных пунктах умело создавали очередь), но и долго не евшим людям физически опасно давать плотную пищу — надо начинать с жидкого отвара.

Людоедство было «нормой». Существовал даже эвфемизм — «собачина». Отец помнил листовки-приказы, где крупными буквами было напечатано: «За изготовление с целью продажи пирожков и котлет из собачины — расстрел!» Ужас в том, что не отрицался факт «изготовления» для себя!

Красноармейцам раздавали листовки, где предупреждалось, что за покупку продуктов «из собачины» их ожидает суровое дисциплинарное наказание. К этому добавлялись предупреждение не ходить в одиночку в темноте по малолюдным местам и предписание ходить группой, по делам и днём.

В Коминтерне, где отец позже работал, открыто говорили о 10–12 млн умерших от голода в тот период (неофициально о 15 млн). Трупы не успевали зарывать, их просто засыпали хлоркой или обливали карболкой, чтобы их не съели… (Кажется невероятным, чтобы можно было съесть истощённого человека, почти шкелет, но, оказывается, если мышцы превращаются в волоконца, то внутренние органы — в ливер: сердце+лёгкие+печень вполне ничего. Многим, кто пробовал пирожки с «собачим» ливером — нравилось. А кто-то и привыкал, а привыкнув, позже подъедал соседей. Стреляли, конечно, их по 505-й, но это был как бы наркотик, как рубить клинком человека. Кто рубил, тот хотел этого всю жизнь.

В истории России такое бывало. Но, как правило, подобные события тактично «забывали». «Помнили» только тогда, когда об этом было написано каким-нибудь иностранцем, но опять же переводили и печатали такую книгу много позже. Например, Исаак Масса «Краткое известие о Московии в начале XVII века» (Соцэк-гиз, 1937). О голоде, который был следствием неурожаев с 1601 по 1603 г., голландец Масса писал: «В то время, по воле Божией, во всей Московской земле наступила такая дороговизна и голод, что подобного еще не приходилось описывать ни одному историку… на всех дорогах лежали люди, помершие от голода, и тела их пожирали волки и лисицы».