Анни Латур - Волшебники парижской моды

Вот еще выдержка из частного письма 1778 года одной провинциалки, приехавшей к Бертэн заказать несколько головных уборов: «Модистка в элегантной блузе полулежала в шезлонге и едва соблаговолила приветствовать знатную даму чуть заметным кивком головы. Она позвонила, и явилась молоденькая обворожительная нимфа, звали ее мадемуазель Аделаида. “Дайте мадам, – сказала м-ль Бертэн, – чепчики, что мы сшили в прошлом месяце”. Но дама хотела посмотреть совсем новые чепцы. “Это невозможно. Во время моей последней работы с королевой мы остановились на том, что новые, более современные модели чепцов появятся в продаже не раньше чем через неделю”».

На протяжении всего века мы не раз встретим похожие черты и у других известных кутюрье. Без сомнения, подобная надменность была порождена довольно неопределенным социальным положением кутюрье. Они часто посещают знатных особ, обойтись без них нельзя, но их собственный ранг никем не определен. Вот они и пытаются подняться над бесцеремонностью своих клиенток, так часто им демонстрируемой. Персонаж, чей прототип – Роза Бертэн, появился даже на театральных подмостках. Еще больше ее чествуют словно богиню: поэт Жак Делиль [29], большой знаток и переводчик «Георгик» Вергилия, восхваляет ее в стихах как настоящую художницу. В стихотворении «Фантазия» он воспевает моду, любимую дочь фантазии, и ее жрицу, умеющую преумножить и оттенить очарование, подаренное природой:

Бухгалтерские книги мадемуазель Бертэн, исписанные ее легким, изящным почерком, подробные описания – сами по себе поэмы – раскрывают перед нами очарование XVIII века: в них есть все – короткие дамские накидки из лебяжьего пуха, банты из тафты, тюлевые оборки, тонкое кружево, вышивки жемчугом и цветными камнями, муслиновые цветы розы со стебельками, шипами и лепестками. Эти маленькие шедевры, созданные безупречным вкусом больших художников, останутся в веках, запечатленные легкими пастельными штрихами. Все они собраны в этих книгах, чтобы придать привилегированному обществу облик высшей утонченности… но за какие цены! Роза Бертэн для своей работы покупала только самый дорогой материал; одной клиентке, которая вздумала спорить по поводу предъявленного счета, модистка гневно ответила: «А художнику Верне [30]вы что, платите только за холст и использованные им краски?»

Доброе имя Бертэн привлекало к ней иногда довольно необычных клиентов, как, например, шевалье д’Эона [31], секретного агента короля. Переодевшись в женское платье, он выполнил несколько важных поручений монарха. Мария Антуанетта направила шевалье к Розе Бертэн, и в августе 1777 года д’Эон написал министру иностранных дел Вержену: «После Бога, короля и его министров мадемуазель Бертэн больше всего сделала для моего чудесного превращения».

Стоит обратить внимание на следующий абзац, выписанный из «Замогильных записок» Шатобриана [32], в котором он описывает свое путешествие в компании Розы Бертэн, не подозревая, какой она известный человек. Это было в 1786 году, Шатобриану едва исполнилось восемнадцать лет, и, по его признанию, модистка, «легкомысленная и развязная», увидев его, рассмеялась. Он так смутился, что забился в угол кареты «из страха коснуться платья мадам Розы». Они проезжали через Версаль, где «царила королева, во всем блеске молодости и красоты…». В Париже «мадам Роза приказала отвезти себя на улицу Майль, в отель “Европа”, и поторопилась избавиться от своего недотепы-попутчика…». Она не знала, что этот недотепа станет одним из величайших французских писателей!

Бертэн считала себя настолько выше других, что одна мысль о возможном соперничестве приводила ее в негодование. Тем не менее конкуренты у нее были, и среди них опасные, как знаменитый парикмахер и шляпных дел мастер Леонар Боляр, виртуоз моды. Тоже утонченный, жеманный, манерный, одним словом, настоящий кутюрье, он полностью соответствовал тому типу, многочисленные образцы которого нам хорошо известны.

Неизвестный поэт оставил хвалебные строки, посвященные ему, Архимеду моды, волшебнику, в роскошном магазине он распоряжается вкусами клиентов: