Владимир Пашуто - Героическая борьба русского народа за независимость (XIII век)

Возросла имущественная дифференциация в городах. Это отразилось в одном из поучений, где выведен богач — «хищьник», который «сироты облупи», и бедняк — «убогый», который «не имать где главы подклонити» [80] «Известия Отделения русского языка и словесности Академии наук» (в дальнейшем — ИОРЯС АН), т. X, вып. 1, СПБ 1861, стр. 550. . Деятельность новгородских бояр-ростовщиков Мирошкиничей вызвала восстание 1207 г. Ряды городских бедняков постоянно пополнялись за счёт крестьянства: уже в древний Киев стекалось большое число беглых холопов, во Владимире-на-Клязьме наряду с боярами и купцами жили бывшие холопы [81] ПСРЛ, т. I, вып. 2, стб. 374. ; то же наблюдалось и в других крупных городах, например, в Смоленск люди «и от князь, и от вельмож, работнии же и свободнии притекаху…» [82] С. П. Розанов. Указ. соч., стр. 18.

Возросший приток беглых в города получил отражение в договорных грамотах. «Работные» известны в качестве «волочан», грузчиков, «перевозников», которых нанимали на срок «при послухах» (свидетелях) [83] ПРП, вып. 2, стр. 63–64; ср. «Памятники старинной русской литературы», вып. 1, СПБ 1860, стр. 252. . Феодальный наём по-прежнему служил одним из путей в кабалу. Борьба городов против хищной землевладельческой знати, рост долгового закабаления ремесленников, имущественное расслоение в городах, частые феодальные войны и т. п. ухудшали и без того тяжёлое положение бедноты. Это был социальный элемент, всегда готовый к антифеодальному выступлению.

Политическое значение города сильно возросло. С торжеством феодальной раздробленности город стал административным центром для «тянувших» к нему «пригородов» и близлежащих земель, сборным пунктом вооружённых сил. В основе этой организации лежали окрепшие связи между городами и самих городов — с округами. Только существование городских корпоративных организаций могло обеспечить развитие повсеместно на Руси городского вечевого устройства, о котором сообщает владимиро-суздальский летописец: «Новгородци бо изначала, и смолняне и кыяне, [и полочане] и вся власти (т. е. и все другие волости), яко же на думу на веча сходятся, на что же старейшин сдумають, на томь же и пригороди стануть…» [84] ПСРЛ, т. I, вып. 2, стб. 377–378. .

Правящая знать городов («мужи градские») держала в подчинении «чёрных» людей и, формируя из них в случае нужды городовые полки — «пешцев», выступала в качестве серьёзной политической силы. Эту силу стремились использовать в своих интересах князья в борьбе против непокорного боярства. Вступая в соглашение с более сильным князем, города получали от него известные гарантии на случай феодальных войн (князь должен был защищать город от врагов) и одновременно добивались от князей признания городских привилегий («поряда»), охранявших в первую очередь права состоятельных горожан.

С подобными действиями городов и их соглашениями с сильными князьями мы встречаемся во Владимиро-Суздальской Руси, где после подавления боярского мятежа Всеволод Большое Гнездо предоставил городам Владимиру, Суздалю, Ростову и некоторым другим «весь поряд» [85] Там же, стб. 379. . К сожалению, летопись не раскрывает содержания этого «поряда». Большим влиянием пользовались и галицко-волынские города. В середине XII в. разгорелась борьба галицкого князя Владимирка Володаревича против киевского князя из-за Волыни, большую часть которой цепко держали киевские князья, рассматривавшие потерю её как окончательный подрыв своей политической власти. Галицкий князь терпел неудачи (он потерял города Ушицу и Микулин); это не замедлило отразиться на отношении к нему городов, опасавшихся попасть под удар киевского князя. Летописи говорят о самостоятельных действиях горожан. Так, горожане Звенигорода «вече створиша» и решили «предаться» киевскому князю. Но в городе стояла «засада» (вооружённый отряд) галицкого князя, и его воевода Ивач расправился с горожанами: он захватил трёх мужей, которые руководили вечем, и казнил их [86] ПСРЛ, т. II, стб. 320; т. XXV, стр. 36. . Однако звенигородцы «убоявшеся» ненадолго. Вскоре и Звенигород и Галич отвергли власть галицкого князя. После трёхнедельной осады Галича горожане открыли ворота города. Князь сурово расправился с горожанами, он «многы люди исече, а иныя показни казнью злою» [87] ПСРЛ, т. II, стб. 317. . Подавление городских движений не упрочило великокняжеской власти в Галицко-Волынской Руси, скорее, напротив, ослабило её силы в борьбе против боярского самовластья. Последующие же успехи местной великокняжеской власти в XIII в., бесспорно, были связаны с тем, что, в частности, Роман Мстиславич «свободил бяшеть от всих обид» богатых горожан — «лепших мужей» [88] Там же, стб. 920. , а его сын Даниил Галицкий поддерживал с ними союз.