Александр Мещеряков - Terra Nipponica [Среда обитания и среда воображения]

С 1611 г. (воцарение Гомидзуноо – первого императора, взошедшего на трон при Токугава) до интронизации Мэйдзи (1867 г.) всего пять девизов правлений были изменены под прямым впечатлением от ниспосланных Небом бедствий: Хоэй (1704 г. – землетрясение в районе Канто), Хорэки (1751 г. – «небесные изменения, земные аномалии»; что конкретно имеется в виду под этой формулировкой, остается непонятным), Анъэй (наводнение в районах Токай и Канто), Тэмпо (1830 г. – землетрясение в районе Киото), Ансэй (1854 г. – пожар в императорском дворце, землетрясение, заход в японские порты иностранных кораблей). Обращает на себя внимание, что в этот период в качестве общенационального бедствия стали пониматься не только события в Киото (как это было раньше), но и природные аномалии в районе Эдо. Однако таких аномалий все равно насчитывали мало, что отражает не только стабильность общего строя жизни и спокойную политическую ситуацию в стране, но и сопутствующее им оптимистическое сознание.

Государственно-общественная стабильность подпитывалась не только практическими, но и ритуальными мероприятиями, которые должны были обеспечить престиж военной элиты в глазах как населения, так и в своих собственных. Сёгуны перенимают у императорского двора часть тамошних представлений, обыкновений и ритуальных норм. Так, например, сёгуны, как и императоры, начинают избегать выходить из помещения во время солнечных затмений, поскольку такой свет считался для императора «нечистым» и опасным. В то же самое время сёгуны, подобно императорам, пытаются позиционировать себя как носителей света. Так произошло с основателем сёгунской династии Токугава Иэясу (1542–1616, на должности сёгуна 1603–1605), которому государевым указом было присвоено посмертное имя «великого божества, светящего с Востока» (Тосё дайгонгэн). Для его мавзолея Тосёгу (Святилище восточного света) выбрали место под названием «Никко» – «солнечный свет». Поэт Басё (1644–1694), посетивший эти места (и, естественно, не допущенный в закрытое для посетителей святилище), характеризовал гору Никко самым светоносным образом: «…ныне свет, от этой горы исходящий, озаряет просторы небес, благодать достигает самых отдаленных уголков земли, и все четыре сословия [воины, крестьяне, ремесленники и торговцы] пребывают в покое» [352]. Вслед за Тосёгу в Никко по всей территории страны было у чреждено около 500 святилищ с таким светоносным названием.

Начиная с правления Токугава Цунаёси (1646–1709, в должности 1680–1709), сёгуны, подражая императорскому двору, ведут наблюдения за небесной сферой и в случае аномалий (скажем, при появлении кометы) их астрологи (ученики астрологического клана Цутимикадо из Киото) дают толкование знамению, подают сёгуну доклад, после чего в храме Годзиин в Эдо возносятся моления ради избавления от грозящих несчастий. Временами сёгун даже может именовать себя «сыном Неба», но теоретические представления о верховной власти были укоренены настолько прочно, что это не давало возможности для создания в Эдо полноценного клона киотоского двора. Поэтому администрация сёгуната, как правило, не проводила молений о «спокойствии» всей страны, ибо это было прерогативой императора. Первый такой случай фиксируется лишь в 1703 г. в связи с землетрясением, но и он не послужил прецедентом для введения такой практики на постоянных основаниях. Недостаточная ритуальная компетентность (легитимность) сёгунского двора послужила важной предпосылкой того, что с конца XVIII в. сёгунские астрологи, толкующие знамения, превращаются по сути в астрономов, регистраторов небесных явлений, которые уже не воспринимаются как реакция всемогущего Неба на дела, творящиеся на земле [353].

Легитимность императорской власти основывалась на синтоистском мифе. Синто, прочно инкорпорированный в прошлый период в идейную и организационную систему буддизма, демонстрирует определенные возможности независимого существования, его последователи формируют школы, получившие обобщенное название старого учения (когаку) и национального учения (кокугаку). На идейное формирование этих школ существенное влияние оказала мысль Китая (конфуцианство, неоконфуцианство, даосизм, натурфилософия), но это мало осознавалось самими приверженцами этих учений, сосредоточившихся главным образом на интерпретации синтоистского мифа, которому они придавали универсальные объяснительные возможности.