Михаил Полиевктов - Николай I. Биография и обзор царствования с приложением

По акту Венского конгресса 28 мая (9 июня) 1815 г. бывшее Герцогство Варшавское, за исключением тех его частей, которые отходили к Австрии и к Пруссии, и города Кракова, составившего независимую республику, провозглашалось навсегда присоединенным к Российской Империи, «в силу своей Конституции… в неразрывной с Россией связи и во владении Е.В. Императора Всероссийского, наследников и преемников на вечные времена», «государством, имеющим состоять под особенным управлением». Часть территории старого польского государства признавалась, таким образом, по этому акту политическим телом, что и выражалось в его новом титуле – Царство Польское, который включался теперь в титул русского государя. Что касается будущих внутренних распорядков в Царстве и даже его территориальных пределов, то в этом отношении, как и в других подобных случаях (как, например, по вопросу о внутреннем устройстве государств Германского Союза), Акт ограничивался более неопределенными постановлениями. Употребленный им, как сейчас было цитировано, термин «конституция», при неопределенности этого термина в начале ХIХ века, и в особенности в той легитимистической среде, из которой вышел акт Венского конгресса, не должен вводить в какие бы то ни было заблуждения. Акт предоставлял «благоусмотрению» русского Императора определить «внутреннее распространение сему государству». Что же касается внутреннего устройства Царства Польского и тем более введения в нем представительных учреждений, то специально об этом Акт не говорил ничего; он ограничивался лишь общим заявлением об особом польском представительстве во всех трех государствах, поделивших между собой владения старой Польши, сообразно с особенностями государственного строя каждого из них [42] «Поляки, как Российские подданные, так равномерно и австрийские и прусские, будут иметь народных представителей и национальные государственные учреждения, согласные с тем образом политического существования, который каждым из вышеименованных правительств будет признан за полезнейший для них, в кругу Его владений» (статья 1 акта Венского конгресса). .

Как известно, в силу этого последнего заявления Австрия и Пруссия ограничились введением в своих польских владениях лишь областных земских учреждений; Александр же даровал Царству Польскому конституцию с особым народным представительством, особой казной и особой армией. Это не привело, однако, к окончательному разрешению польского вопроса.

Польская политика императора Александра отличалась, как известно, большой неопределенностью и неустойчивостью. В отдельных своих заявлениях он не раз говорил о своем намерении воссоединить области, отошедшие к России по разделам в XVIII в., с Польшей, и теперь некоторые из его мероприятий как будто подтверждали его слова. Так, главнокомандующий польской армией цесаревич Константин Павлович, кстати сказать прекрасно организовавший эту армию, командовал и литовским корпусом. В его же лице совмещалась и высшая гражданская власть как в Царстве Польском, так и в Западном крае. Все дальнейшие заявления на этот счет императора Александра отличались, однако, большой неопределенностью. Его личное отношение к дарованной им же полякам конституции далеко не всегда соответствовало сану конституционного монарха, а с 1820 г. в Польше окончательно наступает период реакции и административных нарушений конституции.

С другой стороны, образование Царства Польского и дарованная ему конституция не удовлетворили и поляков, независимо от характера дальнейшей политики императора Александра. Среди польского общества продолжала жить надежда на полную политическую и национальную независимость. Эта независимость должна была, по мнению сторонников польской национальной идеи, выразиться прежде всего в возвращении Царству областей, отошедших к России по разделам. Неопределенные на этот счет постановления Венского конгресса получили соответствующее истолкование, а такой факт, как присоединение в 1811 г. к Великому Княжеству Финляндскому Старой Финляндии, при всей исторической несоразмерности этого факта с вопросом о польских владениях России, получал в глазах польского общественного мнения значение знаменательного прецедента. По мнению новейшего польского историка, этот вопрос сыграл решающую роль, сравнительно с вопросом собственно конституционным, в развитии оппозиционного настроения в польском обществе и стал «одним из главных факторов Ноябрьского восстания 1830–1831 г.» [43] Ш. Аскенази. Царство Польское 1815–1830 (русск. перев. – М., 1915). С. 26.