Олег Платонов - Под властью зверя

Духовно изломанный и нравственно деформированный, Маяковский представлял собой истинного большевика, социально опасное существо, способное ради выдуманной идеи на любое преступление. И как каждый лишенный духовности человек Маяковский был в душе пошляк и подлец. Об этом свидетельствуют его сальные шуточки на эстраде. Весьма характерна его поэтическая реакция на уход возлюбленной. Если русскому духу отвечало пушкинское «как дай вам Бог…», то поэту малого народа Маяковскому — мысль об изуверской мести за свои страдания совсем другой женщине: « Дайте любую красивую, юную, — душу не растрачу, изнасилую, и в сердце насмешку плюну ей! » (стихотворение «Ко всему»).

Многие видные литераторы малого народа соревновались друг с другом кто напишет большую пакость о народном укладе жизни, крестьянской культуре труда и быта.

« Мы, пролетарские поэты…. объявляем жесточайшую войну кулацким идеологам «Расеюшки— Руси » (Клюеву и Клычкову. — О.П.)», заявлял А.Безыменский.

Мужику в нынешнее время цена — грош, глумился над крестьянством Демьян Бедный. « Я не певец мужицкого труда, — витийствовал он, — не стану ему делать рекламу. Пора с него снять амальгаму, фальшивую позолоту, махнуть рукой на такую работу! Не работа — беда… »

« Пусть это оскорбительно, — поймите. Есть блуд труда, и он у нас в крови », — писал поэт О.Мандельштам в 1931 году.

красной нитью через литературу малого народа 20-х годов, как и в годы революции, проходит «романтика антирусского погрома», безудержное восхваление идеалов и радостей большевистских палачей. Образцом для подражания — чекист, вся его деятельность представляется как своего рода «священнодействие» эпохи.

В поэме «ТВС» (1929 год) известного в 20-х годах еврейского литератора Э.Багрицкого воспевается идеальный вождь — чекист Дзержинский. В ней раскрывается мироощущение погромщиков русского народа, готовых на любое преступление ради достижения своих космополитических целей. Русский народ воспринимается ими как сонм врагов, которых следует безжалостно убивать.

« А век поджидает на мостовой,

сосредоточен, как часовой.

Иди и не бойся

с ним вровень встать.

Твое одиночество

веку подстать.

Оглянешься — а вокруг враги;

Руку протянешь — и нет друзей;

Но если он скажет:

«солги» — солги.

Но если он скажет: «Убей» —

убей… »

Потерявшие все человеческие чувства, литераторы малого народа с садистским наслаждением описывают подробности антирусского погрома. Тот же Багрицкий словно захлебывается от радости, рассказывая о массовых убийствах русских людей:

« Их нежные кости сосала грязь.

Над ними захлопывались рвы.

И подпись на приговоре вилась

Струей из простреленной головы… »

Литераторы малого народа готовы похоронить всю Россию. Романтика убийств русских людей воспевается и в поэме Багрицкого «смерть пионерки» (1932):

« Возникай содружество Ворона с бойцом,

Укрепляйся мужество сталью и свинцом.

Чтоб земля суровая кровью истекла, чтобы юность новая

Из костей взошла. »

Интеллигенты, предавшие русский народ и ввергшие его в пучину бедствий, не желали принимать на себя вину за эту трагедию, а пытались переложить ее на плечи простых людей, которые, мол, темны, реакционны и не способны к прогрессу. Возникло большое число литераторов, которые намеренно искаженно, глумливо и тенденциозно изображают русских людей. Для типичного представителя этой категории литераторов М.Зощенко русские люди — сплошное серое быдло, безликие статисты, носители множества грехов и грешков, которые он с удовольствием описывает. «Раскрывая» мелочность, пошлость, недалекость, глупость, жуликоватость своих персонажей, он не оставляет им никаких положительных чувств, кроме права на грех. Положительное содержание героев Зощенко — только в человеческих слабостях. Не остается места ни Богу, ни национальным идеалам, ни народным традициям. Зощенко — атеист, он издевается над Православием (например, рассказ «Исповедь»), глумится над религиозными чувствами русских людей.

Такие же чувства владеют и Ильфом, и Петровым, создателями классических антирусских книг «Золотой теленок» и «Двенадцать стульев». Среди русских людей, представленных в них, нет ни одного положительного персонажа. Все они подаются в искаженном, глумливом, издевательском виде. Русские интеллигенты, бывшие купцы, чиновники, священники показаны недалекими, глуповатыми, алчными, вороватыми, способными на любую подлость. Положительны только коммунисты, представители советской власти, чекисты и милиционеры. Все остальные (а это вся Россия) — сомнительные, требующие постоянного контроля.