Гай Аноним - Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков

Цвет рыцарства погиб в первой атаке. Пешее наступление не привело к существенным результатам. Шотландские наемники, совершенно не жаждавшие оказаться в английском плену, отступили. Благодаря гениальному озарению короля, отряды принцев ушли с поля боя. Черный Принц, уяснив, что французская неорганизованность и невыполнение приказов лишь усугубили положение неприятеля, перешел от обороны к атаке. Это был разгром.

Видя, что все кончено, король Иоанн Добрый сдался гасконскому рыцарю Дени де Морбеку — история сохранила именно это имя, хотя на поле боя многие оспаривали право на столь ценного пленника. Тем не менее де Морбек отвел короля к Черному Принцу и сэру Уорику, английскому маршалу. Пленение на войне для королевских особ позором не являлось, позором было бегство.

Пленение Иоанна Доброго. Гравюра XIX века.

Французская армия, набранная на последние остававшиеся в казне деньги, перестала существовать. Потери оказались не менее ужасными, чем при Креси, — погибли более 2500 рыцарей, 2000 попало в плен, общее же число погибших с французской стороны так и остается неизвестным — обычно приводятся цифры от 5000 до 8000.

Политические последствия битвы при Пуатье были не менее кошмарными. Король был пленен. Наследник Карл де Валуа принял на себя регентство, когда страна оказалась на грани банкротства. Более того, Генеральные штаты и парижане были вправе спросить с дофина за огромные средства, потраченные на снаряжение войска, потерпевшего столь возмутительное поражение при двукратном численном превосходстве!..

Королевство оказалось обезглавлено. Экономика лежала в руинах. Начались внутренние мятежи, включая Жакерию 1358 года. Казалось, более худших времен Франция еще не переживала, однако последующие события доказали: самое страшное еще впереди.

Историки традиционно оперируют событиями Столетней войны с точки зрения королей и герцогов, описывают знаменитые сражения, политическую ситуацию, однако почти никогда не пытаются взглянуть на события этой грандиозной битвы со стороны ее обычных участников — людей, втянутых в феодальный конфликт, в ходе своей вековой эволюции закончившийся национально-освободительным движением.

Напомним в очередной раз, что люди эпохи Высокого Средневековья в массе «глупыми», «легковерными» или «ограниченными» вовсе не являлись. Скорее наоборот — зачастую какой-нибудь подданный короля Франции XIV века значительно превосходил наших современников в гибкости мышления, способности делать верные выводы на основе весьма скудных сведений, а главное — в памяти и массиве усваиваемой информации.

Среднестатистический монах мог помнить наизусть 39 книг Ветхого и 27 книг Нового Завета, плюс огромное количество богослужебных и иных канонических текстов. В те времена не было Интернета и смартфонов, рукописные книги являлись сравнительной редкостью и были достоянием высших классов, а потому полагаться следовало лишь на свой опыт и свою память.

Все вышеизложенное в равной мере касается и военного дела. Для примера возьмем один из эпизодов Столетней войны, описанный нами ранее, — рейд Эдуарда Черного Принца в Лангедок в октябре 1355 года. От города Бордо в Гиени, где находилась основная база Черного Принца, до столицы Лангедока Тулузы около 250 километров, а до Нарбонна у побережья Средиземного моря — все четыреста. С учетом, что отряды принца Эдуарда двигались не по прямой и атаковали сразу несколько лангедокских городов, общее расстояние существенно увеличивается.

Операция по устрашению французов была проведена блестяще и с минимальными потерями, завершившись к концу ноября, когда Черный Принц вернулся в Бордо с обозом, нагруженным богатой добычей. Вдобавок его «мобильное войско» взяло городки Монжискар, Кастельнодари, Монреаль, Клерак и Тоннен, сожгло предместья Тулузы, Лиму, Каркассона и Нарбонна. Солидный успех, притом что в XIV веке подробных карт местности не существовало. Так как же передвигалось английское воинство, успевая внезапно появиться под стенами неприятеля, осуществить молниеносный налет и практически безнаказанно скрыться?

Карты как таковые, разумеется, были — в двух разновидностях. Первая, так называемая Марра Mundi, представляла собой «общеобразовательную» картину обитаемого мира, изображенную с точки зрения католической космологии. Иерусалим в центре мироздания, более или менее точные очертания Европы, абстрактное изображение Terra incognita с мифическими государствами наподобие царства пресвитера Иоанна. Словом, никакой практической нагрузки Марра Mundi не несла. Однако более прогрессивные с технической точки зрения средневековые моряки ориентировочно с конца XIII века начинают составлять так называемые «портуланы» — сравнительно подробные карты морских побережий с изображением мысов, заливов, эстуариев рек, гаваней и прочих подробностей, существенно помогающих в навигации.