Эрих Керн - Измена Германии. Шпионы и саботажники против собственного отечества

Другой вопрос, который занимал умы, был поднят, вероятно, Штольцем и его кругом друзей. Речь шла о том, чтобы побудить Зейдлица добиться от русской стороны каких-либо конкретных гарантий на будущее. И для этого Штольц очень умно подобрал вопрос о восточной границе Германии.

Он, возможно, наряду с коммунистическими эмигрантами был одним из совсем немногих в доме, кто абсолютно ясно знал, что по таким вопросам русская сторона никогда не займет определенную позицию. И он знал несомненно, что если он целенаправленно снова и снова будет затрагивать этот вопрос, то это неизбежно приведет к расколу в доме. И на самом деле до этого почти дошло. К его более узкому кругу друзей принадлежал, наряду с несколькими более молодыми офицерами, также генерал Роденбург, тоже сталинградский командир, которого, как и Ленски, вытащили из генеральского лагеря в надежде привлечь его к Союзу офицеров. Его доставили прямо в Лунёво. Редакция радио и газеты имела особенные трудности с правительственным советником Штольцем, так как он был одним из самых настойчивых людей, кто ни за что не позволял редакции изменять что-то в написанных им рукописях. Когда это политическое напряжение в доме приблизилось к своему апогею — как я позже сам установил, оно было только одним из многих — Штольц внезапно стал хлопотать о том, чтобы его отправили на фронт как фронтового уполномоченного. И генерал Роденбург выразил желание осмотреть расположенный поблизости от фронта лагерь для военнопленных, чтобы лично убедиться в настроениях новых пленных. Он уже уехал.

Так развивалась ситуация до того момента, когда также в этом случае вмешалась безотказная машина НКВД. Штольц был арестован, генерал Роденбург возвращен из его поездки обратно. Выяснилось следующее: правительственный советник Штольц был штурмбанфюрером СС и сотрудником Гестапо, который с самого начала осознанно поставил себе цель вызвать раскол в рядах Национального комитета и Союза офицеров. Также его упрямство при публикации его рукописей нашло свое объяснение. Он с помощью определенных ключевых слов смог передавать некоторые сообщения в Германию. Как явствовало из дальнейших объяснений русских, Штольцу удалось привлечь к своему делу генерала Роденбурга, и у того было намерение добраться до одного из близких к фронту лагерей для пленных и оттуда попытаться убежать. У Штольца был тот же план, когда он просил направить его на фронт как фронтового уполномоченного. Русские отправили Штольца в тюрьму, и он просидел там примерно один год, после чего его сослали в удаленный трудовой лагерь. Генерал Роденбург сначала прибыл в дом на озере, где жили Ленски и я — и это было также причиной, почему мы должны были так внезапно освободить место — здесь он был также по всей форме изгнан Зейдлицем из Союза Германских офицеров. Его членство в Союзе продолжалось едва ли четырнадцать дней.

Роденбург затем попал в изолированный блок лагеря в Суздале, в котором уже сидел генерал-лейтенант Шмидт, начальник штаба 6-й армии».

Летчик Ганс «Асси» Хан рассказывает о майорах Кляйне и Пётче, которых в первый момент удалось застать врасплох, и они присоединились к Союзу германских офицеров, однако позже вышли из него. Это стало сенсацией в лагере для военнопленных. Хан сообщает:

«По причине выхода этих двух старших офицеров в наш лагерь из Лунёво была направлена делегация в составе генералов фон Даниэльса и Латтмана и полковника Чиматиса, бывшего начальника отдела в аппарате Четырехлетнего плана. Латтман заклеймил обоих офицеров, которые покинули „скрепленное клятвой“ боевое содружество в самое тяжелое время, назвав их дезертирами и преступниками.

Чиматис с немецким крестом на форме и моноклем в глазу — он был, впрочем, самой лучшей лошадью во всей конюшне Союза офицеров — потребовал от них снять знаки различия.

За свое мужественное поведение Пётч затем заплатил тремя месяцами заключения в тюрьме Бутырка».

Покушение 20 июля 1944 года наэлектризовало генерала фон Зейдлица и наполнило его и его сотрудников иллюзорными надеждами. Ликование в Национальном комитете не знало границ.

Все же, не только провал заговора в Берлине, но прежде всего, холодное неприятие всей этой акции Советами быстро заглушили все надежды и воодушевление. Дневниковой записи графа Генриха Айнзиделя от 26 июля 1944 мы обязаны коммунистическим анализом событий 20 июля:

«Из Москвы прибыл с визитом Херрнштадт. Это один из все тех же холодных теоретиков, хотя его ум делает его более терпимым, чем люди типа Ульбрихта. Но его цинизм просто ставит в тупик. По его оценкам событий 20 июля, путч представлял собой лишь попытку правящего класса Германии избавиться от своей преторианской гвардии. Для того чтобы избежать революции, которая все равно неизбежна, они однажды сами призвали этих людей, чтобы затем стать их пленниками. Теперь по приказу королей тяжелой промышленности генералы собирались свергнуть Гитлера, чтобы расчистить себе путь к капиталистической демократии. Доказательства: устойчивые позиции, которые занимали в промышленности родственники Вицлебена, а также попытки заговорщиков установить контакты с западными союзниками».