Дмитрий Прусаков - Природа и человек в древнем Египте

Геродот, посетивший Египет в V в. до н. э., был поражен обликом этой страны, созданной отложениями могучего Нила, и назвал ее даром великой реки. Пытливый путешественник отметил необычайную мощность речных наносов, слагавших тук нильской поймы. Однако беседы со жрецами Черной Земли — хранителями показаний древних километров вскоре умерили пыл греческого гостя, приведя его к малоутешительному выводу: если уровень поймы в Египте будет и впредь повышаться "в том же соотношении", разливы Нила вскоре вовсе перестанут орошать страну, и тогда — "разве жители ее не будут страдать от голода?" [ Геродот , 11, 5, 13–14].

Интенсивность прироста нильской пойменной террасы относительно меженного уровня, по-видимому, не зря внушала Геродоту опасения. Если, как утверждал "отец истории", за 900 лет до него, т. е. в эпоху Нового царства, для нормального орошения (Нижнего) Египта хватало разлива высотой 8 локтей (ок. 4 м), и то в его время для "затопления" страны севернее Мемфиса требовалось уже 15–16-локтевое половодье [ Геродот , II, 13]; позже Страбон подтвердил: в античную эпоху в Египте разлив Нила в 8 локтей предвещал голод [ Страбон , XVII, 1, 3]. Иными словами, за период, прошедший с Нового царства до геродотовой поры, аллювиальные наслоения в Дельте составили 3,5–4 м, что привело к очень тяжелым последствиям для египетского населения.

Подъем наносной поймы Нила происходил и раньше, при этом его мера на протяжении тысячелетия, предшествовавшего Новому царству, также поддается приблизительной оценке. Согласно данным Палермского камня, уровень разливов при наиболее благополучных староегипетских IV и V династиях колебался возле средней отметки 3,5 локтя, или от 1,5 до 2 м [ Urk. I ]. Оптимальный разлив в Старое царство, таким образом, был примерно на 2 м ниже новоегипетского оптимума (для Дельты), что, с учетом информации античных авторов, указывает на существенно (ориентировочно — вдвое) меньшую скорость нарастания заливной поймы Нила во времена расцвета цивилизации фараонов по сравнению с эпохой Позднего Египта. Показания древних источников подтверждаются геологически: для I тыс. до н. э. в нильской пойме зафиксировано ускоренное отложение ила с синхронным повышением речного стока [ Butzer 1959b , р. 79]; в частности, в Среднем Египте на том этапе только рукав Бахр-Юсуф менее чем за тысячу лет намыл 2-метровый слой аллювия [ Butzer 1960 , р. 1622] — величина, на этой широте в исторический период чрезвычайная и для самого Нила.

Приобщим этот материал к рассмотренному ранее. Выше мы говорили о том, что, по имеющимся оценкам, больше половины пойменного аллювия в нильской долине накопилось до Старого царства. Обильные наносы, очевидно, были продуктом высочайших разливов в Египте до так называемого "неолитического спада" Нила, завершившегося в раннединастическую эпоху (см. Главу 1). Резкая убыль речного стока во второй половине IV тыс. до н. э. привела к значительному сокращению илистых отложений в заливной пойме Нила в III тыс. до н. э., вплоть до почти полного их прекращения в течение II тыс. до н. э. С увеличением разливов в I тыс. до н. э. [85]естественный процесс заиливания нильских берегов возобновился, причем с такой интенсивностью, что со временем это превратилось для страны в актуальнейшую проблему, которую местные жрецы не преминули обсудить с заезжим греком.

Исходя из сказанного, постулируем: древнеегипетская цивилизация как социо-природный организм возникла и развивалась на предельно жестко очерченном отрезке гео- и гидрологической истории голоценовой долины Нила, для которого была характерна минимальная за весь письменный период скорость накопления пойменного аллювия . Если сам Египет был "даром Нила", то его древнейшая цивилизация была "даром разлива" и, как мы полагаем, могла эволюционировать лишь при условии оптимального или близкого к таковому соотношения между уровнем половодий и высотой пойменной террасы , обеспечивавшего достаточную площадь естественного орошения, в крайнем случае — позволявшего обойтись простейшими средствами искусственной ирригации "высоких земель". Установившись после "неолитического спада" Нила, это соотношение с ускорением аллювиальных отложений в I тыс. до н. э., по-видимому, резко нарушилось, что не могло не привести к упадку действующей ирригационной системы [ср.: Виноградов 1997в , с. 387] и не поставить перед египетским населением задачу коренного административно-хозяйственного переустройства и технологического перевооружения, в контекст которых, вероятно, и был вписан окончательный политический крах фараоновского Египта.