Александр Филюшкин - Когда Полоцк был российским. Полоцкая кампания Ивана Грозного 1563–1579 гг.

В дозорной книге 1551–1554 гг. отмечалось, что в волости Шейский уезд бывшего Тверского великого княжения находились спорные деревни М. и С. Резановых Микитинская, Герасимово, Завражье и Сеньки Бакланова, которыми владела «княж Иванова Селеховского княини Огрофена» [634] Писцовые материалы Тверского уезда XVI в. С. 281. Л. 699 об. .

В том же Шейском уезде располагалась большая вотчина князя Ивана Андреевича Селеховского — село Селехово (Ильинское). К нему тянуло несколько деревень и починков. Это важное свидетельство источника позволяет лишь установить, что фамильное прозвище князья Селеховские получили по своей вотчине [635] Там же. С. 286–287. Л. 710–712 об. . Захватив осенью 1485 г. Тверское великое княжение, правители Москвы в несколько этапов проводили здесь испомещение служивших им людей. Между тем, старинные вотчины оставались лишь за теми тверскими землевладельцами, кто не отъехал в ВКЛ или не попал позднее в опалу. Поэтому можно сделать вывод, что предки князей Селеховских сначала выехали из Смоленска на службу в Тверь, а затем лишь осенью 1485 г. они перешли под власть великих князей Ивана III Васильевича и Ивана Ивановича Молодого.

В 1547 г. князь И. А. Селеховский единственный раз упоминался в разрядах, когда он, будучи третьим воеводой, «годовал» вместе с князьями И. Ю. Хохолковым-Ростовским и Д. И. Хилковым-Ряполовским «в Василегороде» [636] РК, 1475–1598 гг. С. 112. Л. 98. . В момент начала описания земель Тверского уезда он умер. Поэтому И. А. Селеховский, в отличие от своих родственников, не попал в Дворовую тетрадь 1551–1552 гг. В этом источнике не был записан и его родич князь Даниил Федорович Селеховский, погибший в 1552 г. при взятии Казани [637] Памятники истории русского служилого сословия. С. 184. Л. 123, С. 191. Л. 9 об., С. 202. Л. 14. . Поэтому можно предположить, что князь И. А. Селеховский умер не позднее 1551/52 г. Его жена крепостей на владения семьи писцам предоставить не смогла, так как они «згорели на Москве в болшой пожар» [638] Писцовые материалы Тверского уезда XVI в. С. 287. Л. 711 об. .

Аграфена лишь на несколько лет пережила своего мужа. Княгиня не стала отдавать вотчину родственникам, а полностью завещала эту собственность на помин души князя И. А. Селеховского, его родителей и себя властям Троице-Сергиева монастыря. В 1558 г. душеприказчики Аграфены, митрополичьи дворяне Обрюта и Третьяк Семеновы дети Фомины (из старомосковского боярского рода Бяконтовых), передали обители два вклада по 50 рублей, а 19 июня 1559 г. ее власти уже получили права на село Селехово [639] Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подг.: Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 100. Л. 356 об. — 357. .

Вопреки утверждению В. Ю. Ермак, полоцкий помещик князь Б. А. Селеховский входил в число привилегированных слуг Государева двора. В начале 1550-х гг. «Богданец да Василей княж Андреевы дети Селеховского» упоминались как дворовые дети боярские. Подобно некоторым представителям рода Нееловых, они служили из Ржева [640] ТКДТ. С. 181. Л. 133. . Позднее князь Б. А. Селеховский стал помещиком в Невеле и отсюда, как и многие другие дети боярские, попал в Полоцк.

В 1570 г. князь Б. А. Селеховский получил поместья в Межевской и Нищенской волостях Полоцкого повета. Они были даны «ему въ его оклад в триста четий к невелскому поместью к сороку с девяти четвертям», но проблему наделения землей князя Б. А. Селеховского они не решили, так как в итоге «не дошло въ его оклад добрые земли двусот трех чети с осминою в поле, а в дву потомуж» [641] Иван Грозный — завоеватель Полоцка. С. 293–294. Л. 262–263, С. 362. Л. 328 06. — 329. . Его позднейшая судьба пока неясна.

В северо-западных уездах страны однородцы князя Б. А. Селеховского появились еще ранее. С конца XV в. князья Селеховские входили в корпорации новгородских детей боярских [642] НПК (по указ.); ПКНЗ (по указ.). . Несколько представителей рода также служили из Торжка и Дмитрова [643] ТКДТ. С. 130. Л. 98, С. 199. Л. 148 об. .

Не менее знатного происхождения были и другие полоцкие помещики. Среди них выделяются дворяне Пыжовы, прямые потомки московского тысяцкого и боярина Алексея Петровича Хвоста Босоволкова († 1357) [644] Кузьмин А. В . На пути в Москву: Очерки генеалогии военно-служилой знати Северо-Восточной Руси в XIII — середине XV в. М., 2012. Т. 2. С. 177–194. . Испомещение псковских тысячников Пыжовых в Полоцке произошло накануне их гибели во время опричного террора [645] Веселовский С. Б . Исследования по истории служилых землевладельцев. С. 244–246. . Несколько менее знатными, но также заметными на фоне основной массы уездных городовых детей боярских, несомненно, были представители рода Челищевых (потомки московского боярина и воеводы Михаила Ивановича Бренка) и Чихачевых (потомки последних нижегородско-суздальских тысяцких), попавших в Полоцк из соседнего Торопца. Таким образом, если судить по служебной верхушке русских помещиков Полоцкого повета, то можно сделать вывод, что по своему составу она мало чем отличалась от некоторых других северо-западных, западных служилых корпораций детей боярских и, несомненно, превосходила многие из южнорусских.