Артём Федорчук - Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов

Гедеонов С. А. Варяги и Русь.

Ср. такие «классические» примеры народной этимологии, как « спинжак » вместо « пиджак » (из англ, peajacket — «жакет из грубого сукна») по связи со « спиной », « гульвар » вместо « бульвар » (из нем. Bollwerk — «земляной вал») по связи с « гулять », « купиратив » вместо « кооператив » по связи с « купить » и мн. др.

См. об этимологическом методе: Уколова В. И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V — начало VII века). М., 1989. С. 207–283; Пизани В. Этимология — История — Проблемы — Метод. М., 1956.

См.: Первольф О. О. Варяги, Русь и балтийские славяне // ЖМНП. 1877. Ч. 192; Фортинский Ф. Варяги и Русь. Историческое исследование С. Гедеонова. СПб., 1878.

Здесь, конечно, стоило бы задаться вопросом, почему такое значение придаётся именно варягам, которые, согласно Повести временных лет (других источников, как мы видели, антинорманисты не привлекают; но скажу за них — согласно и всем другим источникам тоже), занимают маргинальное положение в древнерусском обществе X в.: ни один из киевских князей, равно как и представителей высшей знати (включая участников заключения договоров с греками), носивших скандинавские имена, не называется «варягом» — все они «русь», «князья русские». Само слово «варяг» появляется в связи с описанием похода Олега на Византию под 907 г. и с этого момента обозначает исключительно воинов-наёмников, купцов, но отнюдь не древнерусскую элиту (см.: Мельникова Е. А., Петрухин В. Я. Скандинавы на Руси и в Византии в X–XI вв. К истории названия варяг // Славяноведение. 1994. № 2. С. 56–68). Более логичны в контексте антинорманизма были попытки, особенно интенсивные в 1940–1950-е гг., обосновать славянское происхождение названия русь (например, «среднеднепровская» гипотеза М. Н. Тихомирова).

Можно предполагать, хотя никто и никогда не задавался этим вопросом, что суффиксальное — г было отнесено С. А. Гедеоновым к корню слова, т. е. морфологическая структура слова (разделение его на корень и суффикс) осталась неясной «этимологам», что было простительно С. Герберштейну, но непростительно уже С. А. Гедеонову, а тем более современным ангинорманистам.

Кузьмин А. Г. Два вида русов в юго-восточной Прибалтике // Сборник русского исторического общества. С. 210.

Фомин В. В. Народ и власть в эпоху формирования государственности у восточных славян // Отечественная история. 2008. № 2. С. 181–182.

Фомин В. В. Народ и власть. С. 179.

Тихомиров М. Н. Происхождение названия «Русь» и «Русская земля» // Советская этнография. 1948. Вып. VI–VII. С. 60–80.

Сахаров А. Н. Рюрик, варяги и судьбы российской государственности. С. 17; Фомин В. В. Народ и власть. С. 183 (со ссылкой на Л. Грот, которая, живя в Швеции, могла бы без большого труда выяснить этот вопрос).

Peterson L. Nordiskt runnamnslexicon. Uppsala, 2007.

Фомин В. В. Народ и власть. С. 170.

См., например, характеристику лженаучных «теорий» и «изобретений» в области естественных наук: Кругляков Э. П. «Учёные» с большой дороги. М., 2002; он же. «Учёные» с большой дороги — 2. М., 2005.

Stiebing W. H., Jr. The Nature and Dangers of Cult Archaeology // Cult Archaeology… P. 1–10.

О косности, если не о намеренном нежелании «академиков» внимать открытиям «мифотворцев» пишут практически все они: и Фоменко, и адепты «Влесовой книги», и Чудинов, открыватель «славянских рун», и мн. др.

Агрессивность «мифотворцев» поистине поразительна: такое впечатление, что о формах академической полемики большинство из них даже не слышали и площадная брань (с лёгким оттенком доносительства) — привычный для них способ общения.

Алексеев В. П. Этногенез. М., 1986. С. 3.

Критику см.: Шнирельман В. А. Интеллектуальные лабиринты: очерки идеологий в современной России. М., 2004.

Не будучи, естественно, специалистом в области антропологии, автор реконструкции не способен оценить степень достоверности вывода антрополога и выдёргивает из общего контекста антропологического исследования угодные ему, но не всегда достаточно весомые соображения.

Точно так же археолог не в состоянии объективно оценить паралингвистические конструкции такого типа: река Урал > Яик > Даик > дай > дахи (т. е. племена скифской эпохи, упомянутые у древних авторов) > башкиры. На самом деле речь в данном случае идёт о бессмысленной с научной точки зрения перестановке и замене букв с сомнительной целью ещё раз доказать древность башкир на Урале, а заодно и их историческую связь с героическими и могущественными скифами (чего, конечно же, не наблюдается у других современных народов Приуралья). К сожалению, эта и другие подобного рода «реконструкции» поддерживаются из «политических» соображений на самых высоких академических уровнях.