Артём Федорчук - Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов

Обстоятельства находки «древней рукописи» обычно бывают самыми загадочными: документы якобы каким-то чудесным образом сохранились до наших дней либо в частном семейном архиве, либо в библиотеке коллекционера. Бывает и так, что их обнаруживают при уборке или ремонте дома. При этом сам хозяин либо уже умер, либо проявляет излишнюю застенчивость и не хочет находиться в центре внимания. Нередко сами документы в какой-то момент таинственно исчезают, а остаются лишь их копии, причём иной раз даже не на языке оригинала, а в неизвестно кем сделанном переводе. Широкую огласку документы получают благодаря энтузиазму друга или знакомого их хозяина. Мало того, этот человек, не имея необходимой профессиональной подготовки, берётся за чтение рукописи, записанной особыми знаками на весьма архаичном или вовсе неизвестном языке, и с лёгкостью её прочитывает на своём родном языке. При этом обычные для профессионального историка процедуры, связанные с установлением аутентичности и критикой источника, не производятся. Не анализируется материал, на котором сделан документ; не изучается детально система письма и её связь с известными письменностями, в особенности с их хронологическими и региональными модификациями; не исследуются особенности языка и их соотношение с родственными языками, не учитывается развитие языка во времени, игнорируются как возможные архаизмы, так и инновации.

Зато всё внимание концентрируется на содержании документов, которое оказывается весьма актуальным. Они либо доказывают право народа на территорию («Хуламская плитка», якобы чётко очерчивающая границы балкарских земель; «Рукопись Ибрагимова-Магомедова», призванная доказать право чеченцев на обширные территории Дагестана; «Майкопская плитка», помогающая адыгейцам бороться за сохранение своего суверенитета), либо говорят о необычайной древности предков, их исконной культуре и языческих верованиях, славных подвигах и древней государственности, а также об обладании ими обширными землями («Влесова книга», «Джагфар тарихы», «Послание ориан хазарам»), либо отождествляют предков современного народа с известным историческим народом («Алупанская летопись» у лезгин) или фольклорным героем («Летопись Карчи» Н. Хасанова). Всё это не просто позволяет легитимировать право на «этническую территорию» и политический суверенитет, но призвано восстановить справедливость. Ведь, как правило, речь идёт о группах, перенёсших реальную травму либо в недавнем (депортированные и разделённые народы), либо в более отдалённом прошлом (народы, утратившие свою средневековую государственность). Иной раз в силу сложившихся обстоятельств доминирующий народ может ощущать себя «меньшинством», и тогда некоторые идеологи делают попытку улучшить его самочувствие путём обращения к образу славных предков, для чего также не брезгают фальшивками. При этом последние обнаруживаются именно в тот момент, когда травма актуализируется и воспринимается весьма болезненно, вызывая к жизни народный подъём с требованием восстановления справедливости.

Впрочем, энтузиасты национальной идеи могут опираться и на подлинные древности. Иногда речь идёт о находке реального древнего предмета с надписью на неизвестном языке, которая получает спорное чтение и не менее спорную датировку («Майкопская плитка») [14] Шнирельман В. А. Войны памяти. С. 349–354. . Иногда же древние археологические памятники становятся объектом спекуляций: им придаётся нужный смысл, причём для этого прибегают к самым фантастическим их интерпретациям. Ярким примером здесь служит Аркаим, поселение среднего бронзового века в Челябинской области, ставшее предметом поклонения немалого числа наших соотечественников [15] Шнирельман В. А. Страсти по Аркаиму: арийская идея и национализм // Язык и этнический конфликт / Под ред. М. Б. Олкотт и И. Семенова. М.: Гендальф, 2001. С. 58–85; Свешников А., Свешникова О. Здесь ли родился Заратустра? Или пути и последствия спасения одного археологического памятника // Неприкосновенный запас. 2008. № 1 (57). С. 207–218. . В течение последнего десятилетия некоторые далекие от археологии энтузиасты развивают бурную деятельность и «открывают» подобные памятники, поражая общественность их якобы ещё более запредельной древностью («Гиперборейская цивилизация» на Кольском полуострове, «открытая» философом В. Н. Дёминым, или «второй Аркаим» в Приэльбрусье, «открытый» журналистом А. И. Асовым) [16] Шнирельман В. А. Интеллектуальные лабиринты. М.: Academia, 2004. С. 207–210; Shnirelman V. A. Russian response: archaeology, Russian nationalism and Arctic homeland // Selective remembrance: archaeology in the construction, commemoration, and consecration of national pasts / Ph. L. Kohl, M. Kozelsky and N. Ben-Yehuda (Eds.). Chicago: Chicago University Press, 2007. P. 52–56. . Авторы таких «открытий» проявляют завидную активность, стараясь заинтересовать местных чиновников, журналистов и бизнесменов. И это находит понимание, ибо власти ряда краёв и областей, опасающиеся местного сепаратизма, озабочены доказательством русского приоритета. Отсюда русификация средневековых Хазарии и Булгарин челябинскими законодателями и непомерное расширение границ Тмутараканского княжества вплоть до Ставрополья некоторыми ставропольскими авторами [17] Шнирельман В. А. Интеллектуальные лабиринты. С. 219–220. . В свою очередь, «открытие» «Гиперборейской цивилизации» с энтузиазмом популяризировали мурманские журналистки. Она пришлась по душе и местному общественно-политическому движению «Возрождение Мурмана и Отечества», выступавшему против «геноцида славян» в России и ставившему своей целью «возрождение славянской цивилизации».