Уильям Дюрант - Жизнь Греции. История цивилизации

К Олимпийским состязаниям допускались только свободнорожденные греки. Атлеты (от athlos , соревнование) проходили отбор на местных и муниципальных играх, а затем в течение десяти месяцев усиленно тренировались под руководством пайдотрибов (буквально «массажистов») и гимнастов . По прибытии в Олимпию они проверялись должностными лицами и давали клятву соблюдать все правила. Нарушения правил были редкостью; говорят, что Евполид подкупал других боксеров, чтобы те ему поддавались [762] Павсаний, V, 21. , но наказание и бесчестие за такие проступки были обескураживающе суровы. Когда все было готово, атлетов вводили на стадион; глашатай объявлял имена выступающих и названия представляемых ими городов. Все соперники вне зависимости от возраста и положения соревновались обнаженными; иногда вокруг бедер повязывали пояс [763] Там же, I, 44. . От самого стадиона не сохранилось ничего, кроме узких каменных плит, которых касались бегуны, замершие на старте. Сорок пять тысяч зрителей сидели на стадионе целый день, страдая от насекомых, жары и жажды; головные уборы были запрещены, вода была плохой, мухи и комары осаждали это место, как осаждают его и ныне. Через короткие промежутки времени приносились жертвы Зевсу, Отгоняющему Мух [764] Gardiner, New Chapters, 291. .

Важнейшие события игр были сгруппированы в пентатлон, или пятиборье. Для поощрения всестороннего развития атлета каждый записавшийся для участия в одном из его видов должен был участвовать во всех остальных; чтобы добиться победы, требовалось выиграть три состязания из пяти. Первым по программе был прыжок в длину; атлет держал в руках груз, напоминающий гантели, и прыгал с места. Античные авторы уверяют, будто некоторые прыгуны улетали на пятнадцать метров [765] Там же, 294. , но мы не обязаны верить всему, что читаем. Вторым видом было метание диска, округлой металлической или каменной пластины, весившей около пяти с половиной килограммов; лучшие атлеты забрасывали диск на тридцать метров [766] Там же. . Третьим шло метание дротика, или копья, с помощью кожаного ремня, прикреплявшегося к середине древка. Четвертым и основным видом пентатлона был спринт — забег на длину стадиона, обычно метров на шестьдесят. Пятой была борьба. Она была чрезвычайно популярна в Греции, от нее образовано само слово палестра , а о борцах-чемпионах рассказывали множество историй.

Кулачный бой был древней игрой, традиции которой зримо прослеживаются вплоть до минойского Крита и микенской Греции. Кулачные бойцы упражнялись, колотя по мячу, подвешенному на уровне головы и наполненному семенами смоковницы, мукой или песком. В классическую эпоху (т. е. в пятом-четвертом веках до н. э.) они носили «мягкие перчатки» из бычьей кожи, которые обмазывались жиром и доходили почти до локтей. Удары наносились только в голову, но при этом правила не запрещали бить лежачего. В кулачном бою не было ни раундов, ни перерывов; бойцы сражались до тех пор, пока один из них не запросит пощады или не рухнет. Не существовало и весовых категорий; в общий список вносили всех независимо от веса. Поэтому вес давал преимущество, и из состязания в ловкости греческий бокс кыродился в поединок мускулов.

Со временем, по мере роста жестокости, бокс и борьба были объединены в новый вид спорта, называвшийся панкратием, или всеборьем. Здесь допускалось все, кроме укусов и выдавливания глаз, — даже удары ногами в живот [767] Gardiner, Athletics, 212f. . Три богатыря, чьи имена дошли до нас, победили, сломав пальцы соперникам [768] Павсаний, VI, 4. ; один боец нанес такой жестокий удар прямыми пальцами и крепкими острыми ногтями, что пронзил тело противника и вытащил его внутренности [769] Там же, VIII, 40. . Милон Крогонский был более учтивым борцом. Говорят, он развил свою силу, ежедневно нося теленка, пока тот не вырос в быка. Народ любил его трюки; он так крепко зажимал в кулаке гранат, что никто не мог его вырвать, и тем не менее плод оставался неповрежденным; он становился на скользкое от масла кольцо и отражал все попытки сдвинуть его с места; он обвязывал вокруг лба шнур и разрывал его, задерживая дыхание и тем самым заставляя кровь прилить к голове. В конце юнцов Милон стал жертвой собственных доблестей. «Он набрел в Сротонской области на засохшее дерево, — сообщает Павсаний. — вбитые в него клинья расщепили ствол. Переоценив свою силу, Милон всунул руки в расщеп дерева. И действительно, клинья выпали, но руки пилона были зажаты деревом, и он стал добычей волков…» [770] Там же, VI, 14.