Далай Чулууны - Монголия в XIII–XIV веках

«Китайцу, совершившему воровство, следует клеймить левое плечо в первом случае, правое плечо — во втором и шею — в третьем» [467].

«Китаец, сидящий в тюрьме, сам обеспечивает свое питание» [468].

«Китайцам запрещается иметь при себе оружие» [469].

«Китайцам запрещается собираться во множестве и беседовать» [470].

«Если свыше 100 китайцев вместе устроят облавную охоту, то они все предаются казни; если их менее 100, они ссылаются в дальние районы» [471]и т. д.

В Китае все земли делились на государственные и частные.

Иными словами, одна часть земель китайских крестьян осталась в распоряжении старых хозяев, а другая перешла к монгольским хаганам и ноянам в собственность.

Юаньские хаганы, превратив обширные земли в Китае в казенные, пожаловали их хаганским родственникам, крупным ноянам, чиновникам и генералам. Хубилай-хаган отдал своей матери и сыну Джингиму 105 тыс. крестьянских семей, а полководцу Баяну — 6 тыс. крестьянских семей вместе с пахотными землями в качестве «уделов на кормление» (ши-и) и «служебных полей» (чжи-тянь) [472]. По сведениям «Юань ши», в таких «уделах на кормление» и на «служебных полях» работало свыше 2300 тыс. китайских крестьянских семей [473]. Собственность китайского крестьянина составляли лишь немного зерна, личный плуг, лопата и другой сельскохозяйственный инвентарь и жилье.

В империи Юань государственные налоги ложились тяжелым бременем на плечи народных масс покоренных стран, особенно Китая, Монгольские хаганы и нояны вместе с другими представителями господствующего класса отбирали большую часть богатств, создаваемых народами покоренных стран, под видом государственных налогов и затем распределяли их между собой как служебное жалованье и пожалования.

После захвата территории всего Китая монгольские завоеватели стали в чрезмерно больших количествах взимать с населения зерно, шелковые и хлопчатобумажные ткани, вина, фрукты и др. На китайских крестьян налагались разнообразные зерновые подати, например, такие, как земельный налог и налог с совершеннолетних. Зерновые сборы подразделялись на летний и осенний. У крестьян забиралась ⅓ всего урожая вместе с большим количеством шелковых тканей, шелковой пряжи и бумажных денег.

По сведениям «Юань ши», с Китая ежегодно взималось свыше 12 114 700 мешков зерна [474]. Но там, по-видимому, приведены неполные данные и собиралось несколько больше зерна, чем указано.

Китайские крестьяне помимо зерна вносили по разверстке шелковые ткани, шелковую пряжу, хлопчатобумажные ткани, вина, фрукты и бумажные деньги. С каждых двух семей собирали 1 цзинь шелка, шелковой пряжи и хлопчатобумажных тканей, а с каждого человека — 4 лана серебра или равноценную сумму бумажных денег. Сбор шелковых, хлопчатобумажных тканей и шелковой пряжи назывался «подушным налогом» (дин-шуй), а сбор бумажных денег — «налогом серебром» (бао-инь шуй). Население покоренных стран выполняло также тяжелые трудовые повинности — рытье каналов, перевозки грузов, пастьбу скота, ремесленную работу и др. Особенно изнурительной была так называемая ямская повинность.

Экономика империи Юань с самого начала- оказалась в тяжелом положении. И хотя правительство стремилось к обогащению государственной казны путем поощрения хозяйственной деятельности и торговли в стране и накопления средств за счет огромных налогов и поборов, однако годовые расходы постоянно превышали доходы, и хаганская казна испытывала недостаток средств. По этой причине, с одной стороны, повышались налоги, с другой — печаталось слишком много бумажных денег, что оказывало еще более пагубное влияние на развитие экономики и из года в год ухудшало положение населения.

В период правления Хубилай-хагана в 1292 г. доходы империи оценивались в 2 978 305 ассигнаций бумажных денег, тогда как расходы равнялись 3 638 543 ассигнациям и превосходили доходы на 660 000 ассигнаций [475]. В ханствование Олджейту-хагана (1294–1307) общие бюджетные расходы также превышали доходы, и правители были вынуждены заботиться об обязательной экономии средств. Один из сановников Олджейту-хагана докладывал: «Хотя каждый год поступает золота 19 000 лян, серебра 10 000 лян и бумажных денег 3 600 000 ассигнаций, но все же их не хватает на удовлетворение потребностей. Кроме того, позаимствовано 200 000 ассигнаций из суммы бумажных денег выпуска периода правления Чжи-юань (Чжи-юань пяо). Прошу бережно расходовать и экономить» [476]. Олджэйту-хаган согласился с представлением своего чиновника, но правители империи Юань и представители монгольской знати фактически не были способны ни на малейшую экономию и продолжали растрачивать имперскую казну. Размеры налогов и поборов, взимаемых с населения, росли из года в год. Налог бао-инь возрос более чем в 10 раз, а другие — более чем в 20 раз по сравнению с первоначальными размерами [477]. Дефицит государственного бюджета и расходы значительно увеличились. В ханствование Тогон-Тэмура особенно расширялись траты при хаганском дворе, придворная знать не знала меры в своих расходах на развлечения и удовольствия, казна опустела.