Валерий Замулин - Забытое сражение Огненной Дуги

…Тов. Буслаеву необходимо обратить серьезное внимание на повышение своего образования, воспитание чувства такта во взаимоотношениях с подчиненными (допускал панибратство. — З.В. ) и начальниками, а также чувства меры и времени в употреблении спиртных напитков» [670].

Таким образом, соединение понесло очень чувствительные потери (в первую очередь в стрелковых батальонах) не только в силу объективных причин, но и из-за неумелых, слабо продуманных действий комдива-213, потери нитей управления частями, вместо широкого маневра силами на поле боя — нанесение лобовых ударов по узлам сопротивления противника.

Тем не менее, судя по аттестационным документам, командир 24-го гв. ск высоко оценил действия своего подчиненного в этих боях и дал ему очень лестную характеристику:

«…Проявил себя тактически грамотным офицером. Дивизия под его командованием в период оборонительных боев по р. Северный Донец на участке Безлюдовка — Маслова Пристань проявила исключительное упорство в противодействии наступлению превосходящих сил противника. Правильно организовал взаимодействие пехоты, артиллерии и танковых частей, умело используя организованный дивизией огонь, маневрируя своими резервами, тов. Буслаев неизменно создавал превосходство в силах на решающем участке, боя. Численно превосходящая пехота противника, поддержанная танками, была остановлена и затем отброшена за р. Северный Донец. В этих боях полковник Буслаев проявил мужество, смелость и решительность» [671].

Генерал-майор Н.В. Васильев прекрасно знал все промахи и недочеты, допущенные комдивом, но в документе сделал акцент на его положительные качества и даже усилил их. Причина этого очевидна. Во-первых, он понимал — командиром соединения в одночасье не становятся, как минимум необходим какой-то промежуток времени, поэтому считал, что в оценках, которые на практическую работу особо не влияли (личное дело мало кто читал), рубить с плеча просто глупо и даже вредно.

Во-вторых, и это главное, в действующей армии важную роль играл авторитет соединения. Он рос и складывался долго, постепенно, но имел очень существенное влияние как на карьеру лично комкора (награды, звания), так и при принятии вышестоящим командованием решений по его использованию, усилению и т. д. Поэтому каждый командир стремился всеми доступными способами представить свои войска (и, естественно, подчиненных) в самом лучшем свете и перед прямым начальником (если не было конфликта), и перед Москвой.

При этом не обходилось без натяжек и крайностей. Мне доводилось слышать от ветеранов, что в погоне за «дутым» авторитетом отдельные командиры соединений искусственно «нагоняли» численность награжденных, в том числе и Золотыми Звездами. Или другой пример: в ходе Сталинградской битвы ряд командармов (тот же В.И. Чуйков) очень ревностно относились к тому, что фронтовые бригады писателей и журналистов чаще бывали не у них, а у соседа (или еще хуже — у его подчиненного), и они не так часто мелькали на страницах центральной печати. Из-за этого возникали серьезные конфликты между генералами. А в разгар Курской битвы генерал армии К.К. Рокоссовский, используя свои связи среди московской «пишущей братии», оперативно доставил на личном самолете группу журналистов, фото и кинооператоров, чтобы заснять результаты боя (побитую бронетехнику) у ст. Поныри. Хотя они, в общем-то, были довольно скромные. Н.Ф. Ватутину в тот момент было не до «пиара», он с большим напряжением сдерживал мощнейшую группировку противника. Но, как показали дальнейшие события, Константин Константинович оказался дальновиднее. После войны вот уже более чем полвека в документальных фильмах и программах используют именно эти кадры, где горят подбитые «фердинанды» и «тигры», как наглядное свидетельство более успешной боевой работы войск Центрального фронта, чем его соседа.

М.С. Шумилов тоже в той или иной степени участвовал в подобных «гонках», но, как мне представляется, не «болел соперничеством», делал это по необходимости (не пытался менять систему, а выживал в ней), поэтому если он имел возможность, то оценивал своих подчиненных вполне объективно. К примеру, 24 июля 1943 г. за участие в Курской оборонительной операции по его представлению Н.Ф. Ватутин наградил И.Е. Буслаева менее высокой наградой (но заслуженной), чем остальных комдивов, — орденом Красного Знамени. Тем самым ясно дал понять, как относится к результатам работы комдива.