Эдвард Радзинский - Тираны России и СССР [Распутин. Жизнь и смерть + Сталин. Жизнь и смерть]

Сталин делает Ягоду наркомом связи. Но Ягода знает Хозяина. Он уже все понял: мука ожидания развязки началась.

Ежов увеличивает вчетверо оклады в НКВД, теперь они значительно превышают оклады партийных и государственных учреждений. НКВД переданы лучшие квартиры, дома отдыха и больницы. Этими благами люди Ежова будут пользоваться полтора года. Целых полтора года…

К 1937 году операция по окончательному уничтожению ленинской партии подготовлена. НКВД превращен в огромную армию с дивизиями, сотнями тысяч работников охраны. Управления НКВД в провинции становятся абсолютной властью. Специальные отделы работают на всех крупных предприятиях, во всех учебных заведениях. Гигантская сеть осведомителей охватывает всю страну. Они работают как бы на общественных началах, но получают ощутимые блага, постоянно продвигаются по службе и главное — имеют возможность кроваво сводить счеты со всеми, кто им не понравится. Перед ними дрожат их начальники на работе. За право быть осведомителем борются. Кроме того, в годы репрессий это является как бы надежной защитой. Впрочем, потом, когда их хозяева падут, часть осведомителей разделит их участь…

Кроме постоянных осведомителей, все прочие граждане обязаны с энтузиазмом участвовать в той же работе и даже… осведомлять о самих себе. Так, член партии, узнав об аресте своего знакомого, обязан немедленно сообщить о своих отношениях с арестованным.

Орлов приводит случай: уже упомянутый следователь Кедров, сын друга Ленина, как-то останавливает Орлова «по деликатному делу». Оказывается, арестован некто Ильин, старый большевик, с которым родители Кедрова дружили в ссылке.

— Как вы думаете, должен ли мой отец направить в ЦК письменное заявление, что Ильины время от времени заглядывали к нам, пили с нами чай? — мучается Кедров.

Особый отдел НКВД теперь надзирает за всеми органами партии вплоть до ЦК. Все партийные руководители утверждаются на свои посты только после согласования с НКВД. В самом НКВД создаются особые секретные отделы, наблюдающие… за самими работниками органов. И секретный специальный отдел, наблюдавший… за этими особыми отделами. Там тоже досье — бесконечные досье.

Когда Ежова арестовывали, в его сейфе нашли досье на… Сталина! Там были воспоминания какого-то грузина (естественно, исчезнувшего в лагерях), доказывавшего, что Сталин был провокатор. Об этом рассказал сыну один из ближайших соратников Сталина — Маленков.

Наступил 1937 год — и перевооруженный НКВД во главе с Ежовым начал тотальное уничтожение старой партии.

23–30 января состоялся еще один процесс ленинских соратников — дело «параллельного троцкистского центра». В нем участвовали виднейшие «кремлевские бояре» — прежние сторонники Троцкого, давно предавшие своего кумира (но и это не помогло).

«Звездой» процесса стал Юрий Пятаков — член ЦК. Его высоко ценил Ленин, назвавший его человеком «несомненно выдающейся воли и выдающихся способностей». В партии Пятаков был с 1905 года, участвовал в подпольной борьбе, в гражданскую войну командовал армиями, состоял в оппозициях, естественно, каялся, был прощен. Руководитель промышленности Орджоникидзе взял его в замы, и Пятаков был одним из главных организаторов жестокой первой пятилетки.

Сначала Пятакову предложили стать главным обвинителем на процессе Зиновьева — Каменева, и он согласился оболгать своих старых товарищей, рассматривая эту задачу «как акт величайшего доверия партии». Он шел на это «от души».

Поняв, что Пятаков готов к любому сотрудничеству, Хозяин задачу усложнил. Пятакову самому дали роль обвиняемого! Роль тех, кого он собирался клеймить.

Его арестовали. Некоторое время он конечно же упирался. И тогда к Пятакову приехал Орджоникидзе — уговаривать в обмен на жизнь исполнить назначенную роль, ибо Пятаков, как никто другой, мог уничтожить в глазах страны и мира своего вчерашнего бога — Троцкого. Наконец Пятаков согласился с «высшей целесообразностью» и начал готовить роль вместе со следователями.

К сожалению, его подвели. Как было предусмотрено, на процессе он сообщил о своей тайной встрече с Троцким в Норвегии. История была придумана занимательно: оказывается, Пятаков на немецком самолете прилетел в Осло установить связь с Троцким. Тот сообщил ему, что договорился с немцами об интервенции (любимая тема Хозяина), и так далее… Но персонал аэродрома, на который Пятаков будто бы прилетел, сообщил, что никакие иностранные самолеты в это время там не приземлялись.