Матвей Гречко - Тайные общества. Полная история

Само действо происходило в комнате для молитв. Обязательно зажигали свечи или факелы, поэтому иногда обряд называли «огненным крещением». На стол рядом с Евангелием ставили чашу с водой, в которой «совершенные» омывали руки. Затем они становились в круг, соблюдая молчание. Посвящаемого спрашивали: «Брат, твердо ли ты решился принять нашу веру?» Тот подтверждал свое намерение и, стоя на коленях, произносил клятву: «Я обещаю служить Богу и Его Евангелию; не убивать животных, не есть мяса, молока; ничего не делать без молитвы. А если попаду в руки неприятеля, то никакие угрозы не вынудят меня отречься от своей веры». Потом он просил: «Благословите меня!» – и в этот момент все присутствующие падали на колени и молились.

Затем «совершенные» вставали, возлагали на неофита руки, призывая Дух Божий, потом читали семнадцать глав из Апокрифа Иоанна. Новому посвященному давали шерстяную или льняную нитку, которой тот должен был перепоясаться, по-братски целовали или обнимали его.

Собрание заканчивалось, но последующие сорок дней посвященный имел право есть лишь хлеб и пить только воду. Лишь после этого он считался «совершенным». Теперь ему предстояла жизнь аскета, полная лишений. Он не имел права прикасаться к представителям противоположного пола и даже сидеть с ними за одним столом. Если посвященной становилась женщина, то она должна была удалиться от мира в какую-нибудь хижину в лесу или в горах и могла заниматься лишь воспитанием девочек.

Семейные и родственные узы «совершенных» считались разорванными. Они давали обеты целомудрия и нищеты; четыре раза в год соблюдали длительные сорокадневные посты, а три дня в неделю проводили на хлебе и воде. А еще они не имели права ни убивать, ни применять насилие ни к одному из живых существ, кроме змей. Даже грабителям или убийцам не имели права сопротивляться.

Катаров причисляют к тайным обществам, так как они вынуждены были скрываться и опознавали друг друга лишь по особым знакам и символическим фразам. Их дома также имели отличительные знаки, понятные только им самим.

«Как овцы среди волков, – говорили они о себе, – блуждаем мы из города в город, жизнь наша трудная и скитальческая, но святая и подвижническая. Мы терпим преследование и поношение, подобно апостолам и мученикам, проводим время в подвигах уничижения, в молитвах и в трудах, которые ничто остановить не может, но все это не трудно нам, ибо мы не принадлежим сему миру».

К середине XIII века «совершенных» было около четырех тысяч человек. Но затем почти все они были истреблены в религиозных войнах или сожжены на кострах инквизиции.

Монах-цистерцианец Цезарий Гейстербахский писал в начале XIII века:

«Альбигойцы признают два начала: Бога доброго и Бога злого, который, говорят они, сотворил все тела, как добрый Бог – души. Воскресение тел они отрицают, смеются над всеми благодеяниями, оказываемыми мертвым живыми, говоря о заупокойных службах. Ходить в церковь или молиться там они считают совершенно бесполезным, крещение отвергают. Они говорят, что ожидают славы для духа».

Католики называли катаров альбигойцами – по названию города Альби в Лангедоке, или «тулузскими еретиками» – по названию провинции Тулузы. Здесь, в Лангедоке, катары сделали попытку выйти из тени, проводя открытые диспуты с католическими епископами и открытый съезд, на котором заявили об отделении от Рима. В ответ папа Иннокентий III объявил, что эти еретики повинны в измене богу и заслуживают смерти. Он отправил в Лангедок своих уполномоченных для борьбы с ересью. Один из этих уполномоченных был убит. Кем – неизвестно, но графа Раймонда Тулузского тут же обвинили в потворстве еретикам и осудили на покаяние и бичевание. Но этого Риму показалось мало. Папа римский объявил крестовый поход на города Южной Франции, обещая его участникам всевозможные блага. Так начались Альбигойские войны, продолжавшиеся двадцать лет. По сути, это была резня, так как согласно учению катаров любая, даже пролитая во имя справедливости, кровь не угодна Богу. Предводитель католического войска граф Симон де Монфор, смущенный тем жутким оборотом, который приобрел его «крестовый поход», поинтересовался, как его воинам отличать еретиков от добрых католиков, которые составляли значительную часть населения Тулузы. Ответ папских легатов вошел в историю: «Бейте их всех, ибо Господь познает своих». «И перебито было великое множество», – пишет монах-очевидец.