Дэвид Граммитт - Краткая история. Война Алой и Белой розы

Партия Ланкастеров потерпела катастрофическое поражение: граф Нортумберленд и бароны Клиффорд, Дакр, Невилл, Ричмонт-Грей и Уэллс полегли в бою вместе с множеством своих вассалов и вооруженных слуг, а графы Девон и Уилтшир попали в руки победителей и в итоге не сносили головы. Удача еще несколько дней не оставляла графа Уилтшира, но и его в конце концов захватили в плен возле Ньюкасла, а затем казнили. Случилась самая настоящая резня, немало поразившая современников масштабом и значимостью поражения Ланкастеров. К большому сожалению для Эдуарда, королевское семейство сочло за благо подождать исхода битвы в Йорке, а узнав о случившемся, тихо ускользнуло через границу в Шотландию. Эдуард вступил в город Йорк на следующий день, а потом на протяжении недель объезжал графства, по-прежнему сохранявшие верность дому Ланкастеров. 26 июня он триумфально вернулся в ликующий Лондон, где через два дня был коронован в Вестминстерском аббатстве.

Триумф Йоркской партии был внезапным — победы удалось достигнуть, несмотря на невыгодный расклад сил. Успех Эдуарда IV объясняется рядом факторов, краткосрочных и долгосрочных. В первую очередь следует отметить напористость самого Эдуарда. Его поистине королевское поведение в Лондоне произвело впечатление на город и на тех, от кого требовалось приветствовать его восхождение к вершине власти. Куда более важную роль, по высказанному недавно утверждению Дэвида Сэнтьюста, сыграли способности короля как военного предводителя, в значительной мере определившие исход событий февраля и марта 1461 года. Как при Мортимерс-Кросс, так и при Таутоне он бился мужественно, чем заслужил уважение соратников и летописцев-современников. По мнению многих, одержать верх в битве участникам Йоркской партии позволило личное вмешательство короля в острый момент кризиса. В канун сражения при Таутоне Эдуард произнес речь, воодушевив павших духом солдат, а при Мортимерс-Кросс его находчивость позволила превратить дурное предзнаменование в знамя Йоркской партии и позднее вошла в легенду.

Более того, военное превосходство Эдуарда подкреплялось мастерством опытных ветеранов вроде барона Фоконберга. Искусное применение Фоконбергом при Таутоне лучников заставило воинов партии Ланкастеров напрасно тратить стрелы, выпуская их из невыгодного положения, с недолетом. Похоже, в ходе обоих сражений командование Йоркской армии успешно спровоцировало Ланкастеров на неразумные атаки. Граф Уорик, невзирая на поражение при Сент-Олбансе в феврале 1461 года, также показал себя отважным и деятельным военачальником, в то время как при Таутоне важнейший вклад в победу сторонников Йоркской партии внесло вступление в битву герцога Норфолка.

Сохранилось мало вещественных памятников сражений Войны Алой и Белой розы. Запечатленный здесь монумент увековечивает память о битве при Таутоне в 1461 г. и гибель барона Рэндольфа Дакра

Йоркисты выигрывали и от наличия в их руках королевских военных ресурсов, причем даже прежде получения власти в июле 1460 года. Должность наместника в Ирландии обеспечивала Йорку законное положение и власть во взаимоотношениях с англо-ирландской аристократией, хотя жалованье в сумме 2500 фунтов в год редко выплачивалось полностью. Комендантский пост Уорика в Кале и его главенство на море помогали графу собирать подати и привлекать займы, пользуясь публичным авторитетом короны наряду с высоким личным положением. В равной степени положение Невиллов в Уэст-Марч, ведущих действия против Шотландии, позволяло им набирать в свои дружины солдат на деньги казны. Жалованье Солсбери, 1250 годовых с 1455 года, равнялось чистому доходу с его земель по подсчету 1436 года. Как отмечал Майкл Хикс, возможность официально контролировать общественные ресурсы превращала сторонников Йорка в «сверхмогущественных подданных» и давала им средства для успешного противодействия короне [89] M. Hicks. Bastard Feudalism, Overmighty Subjects and Idols of the Multitude during the Wars of the Roses // History. 85 (2000). P. 386–403. .

Участники Йоркской партии также, возможно, пользовались преимуществом в плане качественного состава их войск. Рыцарское самосознание, культивируемое баронами Йоркской партии в начале 1461 года, вполне могло сыграть важную роль в привлечении под их знамена людей, мыслящих по-военному. Сэр Роберт Огл, рыцарь из Дарема, наживший большой опыт в боевых действиях на границе как под началом Невиллов, так и Перси, играл важную роль в войске графа Уорика при Сент-Олбансе в 1455 году и, по всей вероятности, привел с собой значительный контингент бойцов с пограничных земель в поддержку дела Йорков при Таутоне. Успехом в привлечении под свои знамена бургундских рыцарей, тяжеловооруженных всадников и пушкарей Уорик и Эдуард были в значительной степени обязаны сложившейся у баронов Йоркской партии репутации настоящих рыцарей, умеющих воевать и побеждать. Бургундские пушкари сыграли важную роль в подавлении сопротивления приверженцев Ланкастеров в укрепленных пунктах Нортумберленда в 1462–1464 годах. Наконец, боевое мастерство личного состава гарнизона Кале, где с 1455 года комендантом служил Уорик, тоже в изрядной степени обеспечивало йоркистам военное преимущество над противником. Невзирая на дезертирство Эндрю Троллопа у Ладфордского моста и сопротивление солдат из числа сторонников Ланкастеров в замках Хэммес и Гин [90] Имеются в виду форты около Кале, где засели сторонники Ланкастеров. , при высадке в Кенте в июне 1460 года графов Йоркской партии сопровождало много людей из гарнизона Кале. Военные ресурсы самого Кале с его крупнейшим из находившихся в распоряжении английских королей арсеналов, с артиллерийскими орудиями самых разных типов и калибров, помогали режиму Йорков эффективно действовать против мятежников из числа приверженцев Ланкастеров в период с 1461 по 1464 год.