Дмитрий Мачинский - Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 1

Что касается интересующего нас времени, то необходимо кратко остановиться на понятии майкопская культурная общность. В это понятие, опираясь на работы специалистов (Трифонов 1996; Рысин 1997: 103–107), мы склонны включать собственно майкопскую группу памятников (погребения и поселения, близкие по обряду и т. д., такие как Усть-Джегуте, Большой майкопский курган, Костромской, Иноземцево), культура которой содержит ряд переднеазиатских элементов, и субстратную группу памятников (типа Мешоко), представленную более высокогорными поселениями с иной посудой, продолжающей традиции древнего энеолитического населения Кавказа. Эти две культурные традиции объединены сосуществованием на определенном отрезке времени примерно в одной и той же области (лишь с некоторым разграничением по линии высотности), нахождением на ряде памятников каждой из них сходных орудий и украшений и керамики обеих традиций, но в разной пропорции. Памятники майкопской общности особенно многочисленны между Кавказским хребтом и нижне-средней Кубанью, но имеются они (особенно типа Мешоко, но и собственно майкопские) и на уже исследованной территории по ту сторону хребта, простираясь по меньшей мере до верховьев Ингури, а в отдельных случаях до Риони и даже Куры (Бериклдееби — см. Трифонов 1996: 45–46). Несколько позднее на территории к северу от Кавказа появляются памятники типа каменных гробниц Новосвободной, создатели коих, поселяясь в центре Закубанья на р. Фарс, вступают во взаимодействие с населением майкопской общности, что позволяет иногда говорить о майкопско-новосвободской общности (Резепкин 1989; Нехаев 1992; Мунчаев 1994; Резепкин 1996; Кореневский 1996; Трифонов 1996). Однако, по мнению М. Б. Рысина (1997), новосвободненские памятники следует считать просто третьим компонентом майкопской общности. Особо подчеркнем, что к моменту сооружения Большого майкопского кургана «новосвободненцы», по мнению разных исследователей, либо еще не появились, либо только что появились в Предкавказье, и первоначально майкопская общность была двухкомпонентной.

Сменяющая ее в начале III тыс. до н. э. (Трифонов 1996) или несколько позднее культура строителей дольменов (Рысин 1997) распространена по обе стороны хребта вдоль черноморского побережья от устья Кубани почти до устья Ингури, захватывая в глубину и окрестности Майкопа до крупнейшего притока Кубани — Лабы (Марковин 1994: карта 4), что также говорит в пользу культурно-исторического единства территории Кубано-Ингурского междуречья. Частично синхронная культуре строителей дольменов куро-аракская культура на северо-западе достигает бассейна Риони, но пока неизвестна на Ингури (Мунчаев 1994: карта 1), что также говорит в пользу пограничной роли последней.

Таким образом, хотя мы не исключаем, что сама идея Двуречья как сакрализованной благодатной области могла быть принесена из Передней Азии (Евфрат и Тигр), тем не менее ясно, что на сосуде изображено местное, Кавказское Двуречье между Кубанью и Ингури (или, менее вероятно, Риони).

Итак, внутри Двуречья (северо-западный Кавказ?) изображена «царственная охота» льва на местного жеребца или как минимум преследование его; а за пределами Двуречья (центральное Предкавказье?) помещены быки, как бы охраняющие его с двух сторон (рис. 1 и 2). Подобная трактовка имеет аналогию на ассирийском штандарте, где внутри Двуречья изображен натягивающий лук бог или царь («царская охота»), а за его пределами — два охраняющих царя быка рогами в разные стороны (рис. 7: 2). Однако, не исключая такого понимания роли быков, заметим, что на сосуде они, в силу круговой композиции, направлены не только в разные стороны от Двуречья, но и друг против друга.

Противостоящие быки на первый взгляд одинаковы, симметричны и равноправны. Однако рядом косвенных признаков отмечена фигура левого, ближайшего ко льву быка (рис. 1: 4). Только фигуры льва и этого быка находятся полностью под изображением гор; голова быка, так же как голова льва, находится точно под одной из двуглавых вершин; фигура этого быка в длину несколько превышает фигуру другого. Противостоящий бык (рис. 1: 5), соседствующий с преследуемым жеребцом, изображен так, что тело его находится под изображением дерева (обозначающим предгорные леса) и лишь голова оказывается под оконечностью горного пейзажа. Создается впечатление, что первый бык как бы защищает область у подножия гор и главной священной горы, а второй бык как бы вступает в эту область.

Кроме того, первый, направленный рогами вправо бык имеет ана-логию в так же направленных бычках-бляшках с одежды царя, а второй — в направленном рогами влево быке, преследуемом леопардом (?), на втором серебряном сосуде из Большого майкопского кургана. В целом создается впечатление, что левый бык связан с кругом «положительных» ассоциаций, а правый представляет оппозиционную ему внешнюю силу, наступающую с востока. В связи с этим возникает одна, казалось бы, далекая ассоциация. В ирано-арийской мифологии, сложившейся во II — нач. I тыс. до н. э., божество дождя Тиштрия (Сириус) в виде прекрасного жеребца борется с демоном засухи Апаошей — уродливым жеребцом — у подножия святой Хукарьи, высочайшей вершины гор Хара Березайти (Харбурз — Эльбурс — Эльбрус), на берегу святого моря Воурукаша, в которое с Хукарьи стекает река Ардви. Во второй половине IV тыс. до н. э., когда в скотоводческом хозяйстве майкопской общности существенное место занимал крупный рогатый скот, а лошадь еще отсутствовала, роль священного животного принадлежала быку, а не жеребцу. Не является ли сцена противостояния быков у священной горы и реки первым вариантом изображения борьбы бога дождя и демона засухи в евразийских степях — темы столь актуальной и для степей Предкавказья? Дожди здесь обычно приносятся ветрами с запада и северо-запада, а засуха — суховеями с востока, юго-востока и северо-востока. Заметим, что известная «оппозиционность» прослеживается и в скульптурных фигурках быков из Большого майкопского кургана: два золотых — два серебряных, два больших — два малых. Возможно, противостояние быков могло символизировать и борьбу каких-то других сакральных, природ-ных и этнических начал или было емким многозначным символическим образом.