Иван Саблин - Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации

Забайкальская, Амурская и Приморская области отправили в Третью и Четвертую думы девять депутатов. Подобно другим депутатам от Северной Азии, никто из них не поддерживал правые группировки. Как указано выше, двое из них – Войлошников от Забайкальского казачьего войска и Чиликин от Амурской области в Третьей думе – были социал-демократами. Другие четверо – Таскин, вновь представлявший забайкальских казаков в Четвертой думе, Волков от неказачьего населения Забайкальской области [214] Хотя 3 июня 1907 года коренное население региона потеряло отдельное представительство в Думе, Волков формально представлял и их тоже. в Третьей и Четвертой думах, а также амурские казаки Николай Алексеевич Маньков и Иван Михайлович Гамов от Амурского и Уссурийского казачьих войск в Третьей и Четвертой думах соответственно – вступили в кадетскую фракцию. Остальные трое – Шило и Русанов, представлявшие Приморскую область соответственно в Третьей и Четвертой думах, а также Рыслев, представлявший Амурскую область в Четвертой думе, – вступили в умеренно левую фракцию трудовиков. Участие большинства из них в Первой русской революции и связанной с ней политической деятельности не помешало их избранию.

Происхождением эти девять депутатов отличались друг от друга. Волков, уроженец Вологды, окончил Московский сельскохозяйственный институт, прежде чем получить должность в Забайкальском казачьем войске. Войлошников родился в Забайкалье и окончил военно-фельдшерскую школу в Чите. Забайкальский казак Таскин учился на факультете естественных наук Петербургского университета, но был сослан обратно в Сибирь за политическую активность и впоследствии работал учителем в Забайкальской области. Гамов, окончивший учительские курсы, и Русанов, выпускник физико-математического факультета Петербургского университета, тоже работали учителями. Чиликин, старообрядец родом из Рязанской губернии, и Рыслев, уроженец Забайкалья с белорусскими корнями, работали в Переселенческом управлении. Шило, родом из Полтавской губернии, работал в сельском хозяйстве, на железнодорожном строительстве и, позднее, в мясной торговле. Маньков, отслужив в казачьем войске, тоже работал в сельском хозяйстве. Шило и Маньков имели только начальное образование, но это не помешало их работе на выборных должностях в деревне [215] 4-й созыв Государственной думы: художественный фототипический альбом. Табл. 39; Бойович М. М. Члены Государственной думы: портреты и биографии. Четвертый созыв, 1912–1917 гг. М.: Т-во И. Д. Сытина, 1913. С. 428–429, 434; Он же. Члены Государственной думы: портреты и биографии. Четвертый созыв. С. 429, 432, 434. .

Хотя партийная принадлежность порой не позволяла дальневосточным депутатам поддерживать предложения своих оппонентов – в частности, социал-демократы особенно враждебно относились к любым инициативам правительства, – все они принимали участие в разработке прогрессивного законодательства в Третьей и Четвертой думах. Все они участвовали во внесении многочисленных законодательных предположений, связанных с гражданскими свободами, народным представительством, децентрализацией, национальным самоопределением, благосостоянием и социальной справедливостью, которые передавались в думские комиссии. Поскольку социал-демократы относились к Государственной думе амбивалентно, большинство прогрессивных инициатив и законопроектов исходили от кадетов. Но дальневосточные социалисты тоже были сравнительно умеренными. Подобно многим другим политикам Северной Азии, Чиликин ставил интересы региона выше партийной программы и поддерживал правительственный проект Амурской железной дороги, что привело к конфликту с благовещенской социал-демократической организацией и его выходу из партии [216] Кочеткова И. С. Выборы в Государственную думу на Дальнем Востоке. . Войлошников остался в партии, но тоже принял участие в конструктивной законодательной деятельности и работал в составе нескольких думских комиссий. Он выступал за расширение самоуправления и защищал права бурят-монголов и других коренных народов. В то же время Войлошников использовал Думу в качестве политической трибуны, грозя правым депутатам новой революцией и призывая к созыву Учредительного собрания путем всеобщих выборов [217] Государственная дума, третий созыв, первая сессия. Указатель к стенографическим отчетам, части 1–3: заседания 1–98, 1 ноября 1907 г. – 28 июня 1908 г. СПб.: Гос. тип., 1908. С. 89–90; Государственная дума, третий созыв, третья сессия. Стенографические отчеты, часть 1: заседания 1–32, с 10 октября по 18 декабря 1909 г. СПб.: Гос. тип., 1910. Ст. 1692–1694; Государственная дума, третий созыв, третья сессия. Стенографические отчеты, часть 3: заседания 65–94, с 8 марта по 9 апреля 1910 г. СПб.: Гос. тип., 1910. Ст. 3061–3062; Государственная дума, третий созыв, третья сессия. Стенографические отчеты, часть 4: заседания 95–131, с 26 апреля по 17 июня 1910 г. СПб.: Гос. тип., 1910. Ст. 1471–1473; Государственная дума, третий созыв, четвертая сессия. Стенографические отчеты, часть 3: заседания 74–113, с 7 марта по 13 мая 1911 г. СПб.: Гос. тип., 1911. Ст. 1377–1378. .