Дмитрий Галковский - Николай Ленин. Сто лет после революции. 2331 отрывок из произведений и писем с комментариями [publisher - SelfPub]

Если отступить от этого, – это значит под сурдинку провести тот взгляд, которого никто не защищает прямо и открыто, именно: будто у нас уже так высоко развиты культурность и неразрывно связанная с нею законность, что мы можем ручаться за наличность у нас сотни прокуроров, совершенно безупречных с точки зрения того, что они никогда никаким местным влияниям не поддадутся и сами собой будут устанавливать единообразную законность во всей республике.

В итоге я прихожу к выводу, что защита «двойного» подчинения по отношению к прокуратуре и отнятие у неё права опротестовывать всякое решение местных властей не только неправильна принципиально, не только мешает основной нашей задаче неуклонного введения законности, но и выражает интересы и предрассудки местной бюрократии и местных влияний, т. е. худшего средостения между трудящимися и местной и центральной Советской властью, а равно центральной властью РКП. Поэтому я предлагаю ЦК отвергнуть в данном случае «двойное» подчинение, установить подчинение местной прокурорской власти только ЦЕНТРУ и сохранить за прокурорской властью право и обязанность опротестовывать все и всякие решения местных властей с точки зрения законности этих решений или постановлений, без права приостанавливать таковые, а с исключительным правом передавать дело на решение суда.

(20 мая)

2280

Предлагаю: отменить закрытие, найдя удобную форму отмены и выждать еще пару номеров, а о Лежневе собрать подробные сведения.

(Проект постановления Политбюро Ц К РКП (б) о журнале «Новая Россия», 22 мая)

Этот период примыкает к предыдущему – в стране идёт укрепление и развитие «новой экономической политики». Однако лично для Ленина ситуация меняется радикально. 25 мая 1922 года его разбивает мозговой удар, он теряет речь. Через несколько месяцев наступает частичная ремиссия, Ленин пытается вернуться к работе, но его влияние сильно подорвано временным умопомешательством. Ленин этого периода фактически не более чем заслуженный член ЦК. Руководство партии сконцентрировано в руках триумвирата Розенфельд – Апфельбаум – Джугашвили. К тому же 16 декабря 1922 года Ленина снова разбивает паралич, у него отнимается правая часть тела. Стремясь сохранить ускользающую власть, он пытается поддержать Бронштейна в его борьбе против «триумвирата», но 9.03.23 наступает новый удар. Ленин окончательно теряет разум, превратившись в «овощ». Время от времени он бессмысленно повторяет одно имя, до конца застрявшее в его памяти. Это имя английского премьер-министра Ллойд-Джоржа.

2281

Покорнейшая просьба освободите меня от Клемперера. Чрезвычайная заботливость и осторожность может вывести человека из себя и довести до беды. Если нельзя иначе, я согласен послать его в научную командировку.

Убедительно прошу избавьте меня от Ферстера. Своими врачами Крамером и Кожевниковым я доволен сверх избытка. Русские люди вынести немецкую аккуратность не в состоянии, а в консультировании Ферстер и Клемперер участвовали достаточно.

Ленин.

Правильность удостоверяю. М. Ульянова.

(Письмо Джугашвили для Политбюро Ц К РКП (б), 15 июня)

2282

Если Вы уже оставили здесь Клемперера, то советую, по крайней мере:

1) выслать его не позже пятницы или субботы из России вместе с Ферстером,

2) поручить Рамонову вместе с Левиным и другими использовать этих немецких врачей и учредить за этим надзор.

(Записка Джугашвили, 20 июня)

2283

Врачи, видимо, создают легенду, которую нельзя остановить без опровержения. Они растерялись от сильного припадка в пятницу и сделали сугубую глупость: попытались запретить «политические» посещения (сами плохо понимая, что это значит!!). Я чрезвычайно рассердился и отшил их. В четверг у меня был Розенфельд. Оживленный политический разговор. Прекрасный сон, чудесное самочувствие. В пятницу паралич. Я требую Вас экстренно, чтобы успеть сказать, на случай обострения болезни. Успеваю всего сказать в 15 минут и на воскресенье опять прекрасный сон. Только дураки могут тут валить на политические разговоры. Если я когда волнуюсь, то из-за отсутствия своевременных и политических разговоров. Надеюсь, Вы поймёте это, и дурака немецкого профессора и Ко отошьёте. О пленуме ЦК непременно приезжайте рассказать или присылайте кого-либо из участников.