Боб Блэк - Мюррей Букчин и знахари

Было несколько факторов, которые держали всех, кроме самых наглых и жадных, йокутских шаманов в узде. Важнейшим из них было наличие других шаманов. Среди этой прослойки убийство друг друга – редкость. 83 83 Gayton A.H. Yokuts-Mono Chiefs and Shamans. P. 199, 208. Альянс между вождём и шаманом, как и между бандитами, не всегда был гладким. В некоторых случаях вождь мог разрешить или даже приказать расправиться с шаманом: «Такие убийства, однако, редкостью не были, и везло тому шаману, который жил вне подозрений». 84 84 Gayton I. P. 112, 244; Powers S. Tribes of California. Berkeley: University of California Press. 1976. P. 380 (впервые опубл. в 1877 г.). Друзья и родственники реальной или предполагаемой жертвы не обязательно были парализованы страхом и трепетом, как рассказывает один носитель языка, они «не всегда заступались перед вождём» за шамана. 85 85 Gayton A.H. Yokuts-Mono Chiefs and Shamans. P. 187—188. Согласно Э. Л. Кроберу, для йокутских шаманов насильственная смерть была обычным исходом. 86 86 Kroeber A.L. Religion of the Indians of California. P. 332. И даже в этой необычной, вероятно, единственной коррупционной ситуации у туземцев, люди верили, что шаманы не были зловредными. Колдовство являлось постоянной угрозой, «но это не значило, что человек жил в постоянном страхе и беспокойстве». 87 87 Gayton A.H. Yokuts-Mono Chiefs and Shamans. P. 217—218. Радин приходит к выводу, что не шаманизм сам по себе, а политически мотивированный шаманизм служил источником беспокойства. «Вера в духов или, если на то пошло, в магические обряды и заклинания становится побочным следствием…» 88 88 Radin P. The World of Primitive Man. P. 140—141. Таким образом, Радин, единственная опора Букчина, опровергает его.

Поэтому можно отвергнуть как злоумышленную чепуху профессорскую характеристику шамана как «олицетворения зарождающегося Государства». 89 89 Bookchin M. The Ecology of Freedom. P. 84. В его позиции нет ни логической, ни эмпирической основы. Отсутствие логики выражается в том, что предполагаемая способность убивать на расстоянии не может быть источником политической власти, пока существует политическая сила, защищающая шамана от мести, – а если есть такая сила, то не шаман, а она является олицетворением зарождающегося государства. Нет и эмпирической основы для такой вычурной точки зрения. Грандиозная спекуляция Букчина насчёт происхождения иерархии входит в противоречие с ролью шамана. В одном сценарии это вожди и шаманы являются наследниками старейшин и предшественниками молодых воинов и «влиятельных людей» в переходе к государственному устройству. В другом последовательность такая: влиятельные люди, воины, вожди, знать, затем «зарождающиеся, квази или частичные государства» – но не шаманы! 90 90 Bookchin M. The Ecology of Freedom. P. 6—7; Bookchin M. Remaking Society. P. 57, 67. Это просто бредовая, напыщенная дурь.

Даже если данные по йокутам никоим образом не могут поставить шаманов у истоков государства, то очень маловероятно, что где-то ещё в литературе найдётся лучший пример. Нет ни исторических, ни этнографических свидетельств о каком-либо переходном к государству периоде, в котором шаманы играли какую-то роль. Такую роль играли священники , но они, как подтверждает Букчин, не шаманы. 91 91 Ibid. P. 91. На западе США в обществах, живших за счёт собирательства или за счёт совмещения собирательства и добычи, были шаманы; в агрикультурных обществах были священники. 92 92 Ibid. P. 91—92; Jorgensen J.G. Western Indians: Comparative Environments, Languages, and Cultures of 172 Western American Indian Tribes. San Francisco: W.H. Freeman & Co., 1980. P. 282. Как всегда, возрастающая социальная сложность связана (если не идеально согласуется) с ростом авторитаризма, как в религии, так и в политике.

Винит ли Букчин шамана за появление священника? Почему бы тогда не обвинить стариков за возникновение государства? Я не виню – но я вообще не думаю, что «вина» имеет место в критическом анализе общества, прошлого или настоящего. Морализм вносит инфантилизм в ясность мышления, как считал Ленин, давний герой Букчина. 93 93 Не для красного словца это можно использовать в анархистской полемике: в очень откровенном интервью наш почётный директор в отставке в восторженных тонах описал свой сталинистский активизм в 1930-е годы (Bookchin M. Anarchism, Marxism, and the Future of the Left. P. 15—43).

Совершенно бессмысленно демонизировать любых первобытных людей, прошлого или настоящего, за всю существующую цивилизацию или за какой-то её аспект, за которые они по определению не несут ответственности. Клеветнический бред Букчина, в конечном итоге, – это отказ свыкнуться с качественными различиями авторитарной цивилизации, которую он защищает, и её первобытных альтернатив.