Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

И итальянские руководители решили, что обстановка не позволяет им идти на такие рискованные трюки. Если они не могут позволить себе вступить в войну, то они не могут позволить себе устраивать и подобную демонстрацию — во всяком случае, в настоящий момент.

Чиано потянулся к телефону; на другом конце провода к аппарату подошел английский посол Лорейн. Чиано признался, что ни при каких обстоятельствах Италия не вступит в войну против англичан или французов.

Это была правда. Уже некоторое время для заинтересованных людей в Риме не было секрета в том, что Италия не собиралась вступать в войну, и именно поэтому англичане и французы продолжали добиваться посредничества Италии. Однако тот факт, что итальянцы теперь откровенно сообщили правду западным державам относительно своей позиции, мог означать только одно: немцы сделали роковой шаг и война стала неизбежной.

Об этом Лорейн информировал Галифакса каблограммой, которая поступила в Форин Оффис в И часов вечера по британскому времени.

В 4 часа 45 минут утра по центральноевропейскому времени 1 сентября немецкий линкор «Шлезвиг-Гольштейн» вошел в гавань Данцига и открыл огонь из всех своих крупнокалиберных орудий по польскому гарнизону на Вестерплятте.

Внутри самого города, напротив здания, где размещалась резиденция верховного комиссара, была воздвигнута трибуна, разукрашенная флагами со свастикой. Из-за трибуны нацистские подразделения хеймвера открыли огонь по служебным помещениям польского комиссара в Данциге и стреляли до тех пор, пока через полчаса из помещения не вышли с поднятыми руками служащие во главе с комиссаром Ходацким.

Только у здания польской почтовой службы, где служащие забаррикадировались, было оказано некоторое сопротивление. Беспорядочный огонь по ним в течение двенадцати часов и несколько тяжелых снарядов, выпущенных из немецкого полевого орудия, заставили поляков в конце концов сдаться.

К исходу второй половины дня Данциг стал немецким. Из громкоговорителей, развешанных на фонарных столбах, неслись воинственные мелодии нацистского гимна «Хорст Бессель», на улицах началось праздничное веселье. Юноши и девушки в форме хеймвера впервые почувствовали привкус крепкого местного напитка — пива с ликером «Данцигер голдвассер».

У гавани, укрепившись на Вестерплятте, поляки удерживали свои позиции 1. Но вскоре не только корабельная артиллерия, но и пикирующие бомбардировщики появятся здесь, чтобы смять их.

На 4 часа 45 минут утра было назначено вторжение сухопутных войск по всей польской границе, а в воздухе — воздушное наступление люфтваффе.

Сверив часы, танковые дивизии 19-го армейского корпуса ринулись через границу в точно указанное время. Командир корпуса несся в полугусеничной машине 3-й танковой бригады. Он приказал, чтобы в первой фазе вторжения не открывали огня до тех пор, пока не будут видны, цели; тем не менее дело чуть было не закончилось непоправимым для командира несчастьем. Нервничавшие артиллеристы 3-й танковой дивизии решили, что слышат шум подходящего противника, и в тумане открыли сумасшедшую стрельбу. Их первый снаряд упал в пятидесяти ярдах впереди машины генерала, второй — в пятидесяти ярдах позади.

Водитель быстро съехал в канаву, у бронемашины разорвалась гусеница; генерал побежал в сторону артиллерийских позиций, осыпая проклятиями артиллеристов, которые продолжали пальбу, не видя целей.

Спустя полчаса генерал уже сидел в другой бронемашине, а еще через двадцать минут он со своими танками вошел в соприкосновение с противником на первой линии обороны. Полученный им приказ требовал наступать к реке Висле, чтобы окружить польские войска внутри «коридора». Для осуществления этой задачи выбор руководителя был удачным не только потому, что то был блестящий генерал, но и потому, что он превосходно знал эти места. К восьми часам утра он уже вел ожесточенный бой на подступах к небольшому польскому городу Гросс-Кло-ния. Город и единственный замок в нем некогда принадлежали прадеду генерала, здесь был похоронен его дед, здесь родился его отец и здесь провел ранние годы своего детства и сам генерал. Генерала звали Гейнцем Гудериа-ном.______

1В условиях подавляющего превосходства противника, грубейших просчетов, а затем позорного бегства буржуазных правителей Польши польский народ понес огромные потери, но сумел нанести большой урон врагу. Героическая оборона Вестерплятте, Варшавы и Модлина, Хеля и Гдыпп навечно останется символом мужества и стойкостп польского народа. — Прим. ред.